Меня не существует в реальном времени. Не в этом мае. Не я сижу перед пустой чашкой больше часа, не замечая, что происходит вокруг, не я отбрасываю тень в парке, не я отражаюсь в вагоне метро, не я прихожу на работу улыбаться. Я – не тело, которое ловко реагирует на людей и обстоятельства, не голос, который всегда даст невозмутимый ответ, не смех, льющийся по инерции. Я – крохотная душа, которую легко раздавить между двумя ладошками.
Соприкоснутся ли наши ладошки сегодня?
– Где все? – ворчали уставшие утренники. – Кто сегодня в вечер? Саш, посмотришь?
Я сделала вид, что открыла табличку, пусть и знала расписание наизусть. Он опаздывал на восемь минут, но произнести его имя по-прежнему было смертельно страшно.
– А, сегодня же Макс! – спасли меня ребята.
– И где он? У кого есть его номер?
– Саш, у тебя есть? – повернулся ко мне Кирилл, еле сдерживая смех. – Позвонишь?
– Нет, – просверлила я его взглядом.
– Но в друзьях-то есть? – не унимался он.
Он забежал раньше, чем я успела придумать отговорку. Мы не поздоровались, и это было только началом семичасовой катастрофы.
– Ну, я пойду собираться, раз Макс уже переодевается, – похлопал меня по плечу Кирилл. – Удачи вам!
– Тише, – взмолилась я.
– А что я такого сказал?
Заказы полетели один за другим, и я почти смогла абстрагироваться. Меня спасли пять больших латте на разном молоке – целых пять минут спиной ко всему происходящему каламбуру.
– Рассчитаешь? – услышала я тот самый голос сзади, и меня затрясло с новой силой.
Один из стаканов чуть не выскользнул из рук. Сделав глубокий вдох, я повернулась к кассе. Ровно сто рублей сдачи. Мне повезло.
– Кстати, когда ты меня вчера в друзья добавила, – начал он, и у меня на мгновение потемнело в глазах, – я заметил, что у нас есть общий друг.
– А, да, я тоже заметила, – вполне невозмутимо кивнула я. – Работала с ним лет шесть назад.
– А у меня с ним сестра общалась.
– Классный парень, веселый…
– Ого! – ляпнул Кирилл уходя. – Саш, я вижу, тебе уже жарко?
Я в ужасе округлила глаза.
– Ну, в смысле… Пять напитков подряд!
– Еще и на разном молоке, – сморщилась я.
– Держись, Сашенька! И тебе пока, Макс!
– С Новым годом! – ответил он, и они дважды пожали друг другу руки.
Меня точно не существует в реальном времени.
Май, это все еще ты?
– Ну, рассказывай!
– Это катастрофа.
– Да уж, верю, – понимающе вздохнул Федя. – Давно ж тебя так не накрывало!
– Ты еще не осознаешь всех масштабов, – загадочно подняла я глаза вверх. – Готов к рассказу на три часа?
– Хоть на пять!
Я верещала на всю улицу. Вспоминала и пересказывала даже незначительные детали и диалоги, зажмуривалась от неловкости и стыда, не верила, что переживаю такое вновь. Ситуация усугублялась с каждым днем: он становился все более реальным, близким, «моим». Мы пережили десятки запар и, как минимум, сто часов рядом, он искренне хохотал над каждой моей шуткой и ловко шутил в ответ, мы помогали друг другу из последних сил и совершенно точно стали идеальным тандемом.
Мы сработались.
Немыслимый подвиг.
– Так, и что ты планируешь делать дальше? – спросил Федя на втором часу моего эмоционального монолога.
