– Как трудно… – выговаривает Кристина. У неё красное, покрытое бисеринами пота лицо, мокрые волосы. Смотрю на неё и думаю: правильно, что мужчин на такое событие не приглашают. Незачем им видеть свою женщину в таком состоянии. Может разочароваться. Кстати, рядом с роженицей, держа её за руку, стоит Руслан.
– Правое передне-затылочное предлежание, – говорит Барченкова. – Папочка, вы в обморок не упадёте? – спрашивает его чуть насмешливо.
– Я в норме, – отвечает он.
– Принесите Руслану стул на всякий случай, – замечает гинеколог.
– Кристина, – говорю роженице, – пришла ваша сестра.
– Юля?
– Да, она спрашивает, можно ли ей зайти.
– Да!
В коридоре прошу девушку быстренько переодеться, потом завожу внутрь.
– Итак, Кристина, ещё разок, – улыбается Барченкова.
– Сестрёнка, я здесь, милая моя, – улыбается Юлия, и мне становится немного спокойнее. С чего вдруг Кристина решила, что у неё заберут малыша? К этому, кажется, никаких предпосылок. Муж, рядом сестра, которая её любит. Иначе бы не смотрела с такой нежностью и желанием помочь.
– Давайте-как изо всех сил, хорошо? – просит Барченкова.
Кристина набирает в лёгкие побольше воздуха и начинает тужиться. При этом кричит. Громко, во весь голос. У меня звенит в ушах, попутно пытаюсь вспомнить: сама себя так же вела, когда рожала? Некоторые моменты помню, а другие словно в тумане. Видимо, из-за слишком сильных ощущений. Не могу сказать, чтобы это была запредельная боль, иначе бы потеряла сознание. Но разум отказывается открывать ящички с такими воспоминаниями.
Гинеколог снова считает, а потом прекращает и говорит с улыбкой:
– Вот и она! Я вижу головку. Смотрите, какая красавица. Кристина, давай ещё чуть-чуть.
В следующее мгновение палату оглашает новый звук – плач новорождённой малышки. Мы все невольно улыбаемся: вот и свершилось ещё одно чудо появления на свет.
Кристина немного ошалевшими глазами смотрит на малышку, вдруг становится серьёзной и тревожно спрашивает:
– У неё всё нормально?
– Да. По десять пальчиков на ручках и на ножках, – отвечает Барченкова с улыбкой.
Честь перерезать пуповину достаётся молодому папаше, который смотрит на всё происходящее так, словно ему показывают фантастический фильм. Людмила Владимировна показывает, Руслан осторожно делает «щёлк» ножницами. С этого момента и начинается то, что называют самостоятельной (в биологическом пока плане) жизнью.
– Какая она маленькая… – с нежностью говорит Кристина, рассматривая дочку. Её мы положили мамочке на грудь. – Здравствуй, малышка. Здравствуй, моя маленькая. Спасибо вам! – смотрит на медиков, – спасибо вам большое!
Вот и прошли роды, но история Кристины и её малышки, как оказалось, на этом не заканчивается. Выхожу из палаты, там ожидает Юлия.
– Ребёнок умственно нормальный? – спрашивает она.
– Пока рано говорить. Но с виду она вполне нормальна, – отвечаю ей. – Активна, для опасений нет причин.
Юлия молчит задумчиво, потом спрашивает:
– Когда придут социальные работники?
Изучающе смотрю на неё.
– Они не придут. Мы не вызываем их, если у ребёнка есть взрослые любящие родители.
– Вы очень милы, и я не хочу вас обидеть, – говорит Юлия. – Но вы достаточно квалифицированы, чтобы делать такие выводы?
– Они рады ребёнку, у них есть своя квартира. Руслан работает.
– Руслан сторож в автосервисе своего отца. Ни он, ни она не водят машину, потому что плохо умеют читать. Квартира у них есть, но за коммунальные услуги плачу я, а также каждую неделю напоминаю им о стирке. Они милые, добрые люди, но они не смогут ухаживать за грудным ребёнком, – рассказывает Юлия.
