– Не мое, – признала Клэр, стараясь, чтобы ее голос звучал спокойно. – Может быть, ваше?
– Точнее будет сказать, что эта вещь принадлежит одному моему другу, – осторожно подбирая слова, произнес незнакомец. При этом он ни на секунду не отводил от девушки пристального взгляда.
– Ваши друзья держат у себя очень странные книги.
– Это потому, что у меня очень странные друзья. И очень неосторожные. До смешного. – Он опустил глаза, будто задумавшись, а потом снова уставился на Клэр. – Зачем вы ее взяли?
– Я ее не брала.
– Я знаю.
Клэр вздохнула.
– Может, просто объясните, в чем дело?
– Дело?
– Что такого особенного в этой книге?
Незнакомец поднес руку к обложке, но так к ней и не прикоснулся. У Клэр сложилось впечатление, что он боится это делать.
– Вы ее читали?
– Пыталась. Но оказалось, что мне это не под силу.
– Вам не под силу читать?
– Да… В смысле, нет, мне под силу читать, но эта книга – все равно что китайская грамота! И вообще. – Тут Клэр поняла, что ее так и распирает от любопытства: – Откуда она взялась? Из чего сделана? Почему взорвался спектрограф?
Она махнула рукой в сторону закрытой полотенцем машины. Незнакомец проследил за ней взглядом.
– Можно его осмотреть?
Клэр кивнула. Мужчина пересек комнату, снял с аппарата полотенце и присвистнул.
– Это случилось из-за книги?
– Да.
Незнакомец задумчиво уставился в пространство между Клэр и спектрографом, а потом неожиданно повернулся к девушке и лучезарно улыбнулся.
– Привет, – сказал он, протягивая ей руку. – Меня зовут Доктор.
– Клэр Кейтли, – ответила она.
Эта будничная реплика стоила Клэр определенных усилий, потому что в этот момент ее внутренний голос восторжествовал: «Конечно же, Доктор, кто же еще!»
Профессор Хронотис не ошибался: в ТАРДИС 40-го типа кухня находилась в добрых пяти минутах пешком от консольной комнаты. Правда, он не мог знать, что Доктор обходился с внутренними помещениями весьма бесцеремонно, постоянно добавляя новые комнаты и удаляя старые – словом, жонглируя ими, как фокусник на арене цирка. Романе повезло иметь отличную память, иначе на поиски бутылки молока могла уйти вечность.
Она уже возвращалась назад, когда наткнулась в консольной комнате на К-9: передвижной компьютер-ассистент, сконструированный в виде собаки, как раз показался из-под панели управления. Экран, заменявший К-9 глаза, мигнул, показывая его интерес.
– К-9?
– Хозяйка?
Романа наклонилась и потрепала его по голове.
– Хочешь присоединиться к нам? Похоже, светский визит перерос в нечто опасное.
– Ответ положительный, хозяйка, – откликнулся К-9. – Моя основная задача – помогать вам!
В его словах Романе послышался упрек: робота на весь день оставили в ТАРДИС в одиночестве.
– Тогда помоги мне определить, можно ли пить это молоко, – предложила Романа, сорвав этикетку, на которой значился 1886 год, и поднося бутылку ближе к носу-сканеру К-9.
– Это молоко находилось в стазисе всего тридцать лет по шкале относительного времени. Оно абсолютно свежее, – сообщил К-9, принюхавшись.
– Превосходно. Теперь идем, я представлю тебя профессору.
Романа переключила большой красный тумблер, отвечавший за блокировку дверей, и вышла из ТАРДИС. К-9 последовал за ней.
– Я принесла молоко, – начала было она, как вдруг увидела профессора, скорчившегося возле дивана. Его открытые глаза слепо смотрели в пустоту, кожа побелела, голова была запрокинута назад, а рот приоткрыт в беззвучном крике. На лице Хронотиса застыла гримаса боли и ужаса.
