– Всего хорошего! – попрощался Гладков с Андреем и, удерживая оружие в его направлении, тоже начал приближаться к автомобилю. А после Гриша быстро сел за руль, и машина тронулась.
– Ну всё, Эдуард, справились! – порадовался Григорий, после чего расслабился и наш доктор.
– Опять ты всё испортил, Громов! – возмутился Корявцев.
– А ты, кстати, расскажи, как ты там авторитетом стал? У этих Световодов. – искренне поинтересовался Эдуард.
– Я просто поделился с ними своими знаниями по поводу истинного мироустройства, и они, загнанные в угол от правды, его приняли. Правда, не сразу.
– Они тебя били, издевались над тобой? – продолжил беседу Громов.
– Нет. Был большой и трудный спор, они уже намеревались совершить надо мной обряд экзорцизма, но я сумел вправить им мозги. А позже они признали меня своим лидером и учителем. Опять ты всё испоганил, подонок…
– Да мне по-фигу! Учитель… – ответил Громов, задумался и спросил снова: – Чем же ты их всё-таки убедил? Что ты им рассказал?
– Тебе, подлец, ничего не расскажу! – разозлился Максим.
– Да бог с тобой… Я и так догадаюсь… – махнул рукой Эдуард.
Вдруг позади машины наших приятелей послышался рёв мотора, а за ней стала слышна и стрельба.
– Что за хрень! – испугался Эдуард.
– Ученики за мной поехали! – ответил улыбающийся Корявцев, а Гриша сильнее надавил на газ.
Стрельба разразилась снова. Гладков и Громов пригнулись, при этом Эдик своей рукой насильно пригнул и голову Корявцева.
– Гриша, гони! – крикнул Громов.
– Я гоню! – крикнул тот в ответ, а затем достал свой пистолет и начал стрелять в сектантов. После нескольких выстрелов от Гриши стрельба с другой стороны прекратилась. Гриша даже вроде попал по их машине, и вроде как прямо в лобовое стекло.
– По ходу отстали… – сказал Григорий.
Позади машины снова послышалась стрельба.
– Да чтоб твою мать! – крикнул Громов. – Не отстали они ни хрена! Гриша, давай быстрее!
– Да еду я, еду, быстрее!
Крайне взволнованный Гриша изо всех сил пытался разгонять машину Эдуарда, но неуёмные «Световоды» разогнались быстрее, оказались параллельно с нашими друзьями и, угрожая автоматом из окна, приказали остановиться на обочине. Гладкову пришлось это сделать.
Из машины вышел Андрей с оружием и медленно направился к нашим друзьям по асфальту проезжей части. Гриша, выжидая, схватился за свой пистолет. Громов сильно напрягся и наблюдал за идущим Андреем из-за стекла автомобиля, а Корявцев с энтузиазмом улыбался. В момент, когда Андрей был уже близко к машине, Гриша снял пистолет с предохранителя, и в этот же момент внезапно по Григорию пронеслась автоматная очередь, начиная от головы и заканчивая туловищем. Капитан полиции Гладков, брызжа кровью направо и налево, задёргался в конвульсиях и медленно перестал дышать. Громов же, наблюдая за этим кошмаром, испытал глубочайший шок и в панике закричал:
– Гриша-а! Гриша-а! – и кинулся с заднего сидения взять своего погибшего друга на руки, но Корявцев, кое-как, в наручниках, ругая Громова, двинулся вслед за ним, пытаясь спасти того от участи Григория, за что и поплатился, получив рикошетом пулю, царапнувшую плечо.
– Ай, сука! – рявкнул Корявцев. – Да пошёл ты, Громов, подыхай!
Но Громов, в слезах и угнетении, вяло вернулся на заднее сидение, теряя связь с реальностью, что отражалось в его стеклянных опустевших глазах. Максим же ворчал и раздражённо пыхтел. Андрей, закончив стрельбу, открыл заднюю дверь со стороны Корявцева.
