– Ну вот, меня уже отчитывают, – вздохнул доктор Торн.
– Милый дядюшка, это не шутки.
– Если серьезно, то очень надеюсь, что в качестве миссис Моффат мисс Грешем будет счастлива.
– Конечно, а что еще остается? Надеюсь и я изо всех сил, хоть и не вижу оснований.
– Для надежды не нужны основания.
– Что ж, тогда продолжу надеяться. Но, дядя…
– Да, милая?
– Хочу услышать твое настоящее, серьезное мнение. Вот будь ты девушкой…
– Абсолютно не способен представить себя в таком образе.
– Хорошо. Ладно. Допустим тогда, что ты собрался жениться…
– Это вообще из области нереального.
– Но, дядя, как же мне быть? Я – девушка, и не исключено, что когда-нибудь надумаю выйти замуж.
– Ну да, это, несомненно, достаточно правдоподобно.
– А потому, когда подруга намерена сделать столь ответственный шаг, я не могу не представить себя на ее месте. Будь я мисс Грешем, мой поступок был бы правильным?
– Но, Минни, ты же не мисс Грешем.
– Да, я понимаю, что занимаю иное положение на социальной лестнице. Полагаю, мне можно выходить замуж за кого угодно, не опасаясь уронить собственное достоинство.
Сказанное прозвучало почти грубо, хотя Мэри вовсе не собиралась вложить в слова тот смысл, который они приобрели. Ей не удалось привести дядюшку к желанному пункту назначения заранее выбранной дорогой, а в поисках другого пути она неожиданно увязла в болоте.
– Я буду глубоко огорчен, если окажется, что моя племянница действительно так думает, – заметил доктор. – Но, Мэри, признаюсь честно: не понимаю, к чему ты клонишь. По-моему, сейчас твои рассуждения не особенно логичны и мысли свои ты выражаешь не настолько ясно, как обычно.
– Готова все объяснить, дядюшка.
Вместо того чтобы посмотреть ему в лицо, Мэри опустила глаза и принялась изучать траву.
– Ну же, Минни, в чем дело? – Доктор крепко сжал обе ее ладони.
– Считаю, что мисс Грешем не должна выходить замуж за мистера Моффата. Дело в том, что он низкого происхождения. Когда имеешь собственное мнение на сей счет, неизбежно применяешь его к окружающим. Так вот, подумав об Августе, потом я, естественно, задумалась о себе. На месте мисс Грешем я не вышла бы за мистера Моффата, будь он даже осыпан золотом с головы до ног. Какое место в обществе занимает мисс Грешем, я знаю, но хотела бы узнать, какое место отведено мне.
Когда Мэри заговорила, они стояли, но, когда замолчала, доктор продолжил путь, и племянница последовала его примеру. Он шел медленно, молча, давая возможность ей высказаться.
– Девушка незнатного рода должна выходить замуж за того, кто занимает более высокое положение в обществе, чтобы не унижать его.
– Ничего подобного, – поспешил возразить доктор. – Логика страдает. Мужчина поднимает женщину до собственного уровня, в то время как женщина обязана принять положение супруга.
Они некоторое время шли молча, но Мэри твердо решила добраться до цели, поэтому перестала бродить вокруг да около, а прямо спросила:
– Ведь Торны – семья не хуже Грешемов, верно?
– С точки зрения объективной генеалогии, дорогая, так и есть, но сейчас Грешемы занимают в графстве значительно более высокое положение, чем Торны.
– Но обе семьи принадлежат к одному классу, ведь так?
– Да, конечно. Уилфред Торн из Уллаторна и наш друг сквайр стоят на одной ступеньке лестницы тщеславия.
– Значит, и мы с Августой Грешем также принадлежим к одному классу?
– Право, Минни, вряд ли тебе удастся заставить меня, сельского доктора, похвастаться равенством со сквайром.
