— Потрясающе. Это же находка для любого охотника, — произнесла я, поглаживая костяной нож. Точнее, я бы назвала его кортиком.
Шар кивнула и убрала оружие обратно.
Потом я увидела уже живых зверей и птиц. В основном это были мелкие зверьки – грызуны, ящерицы, нелетающие птицы, напоминающие земных пингвинов. И все в отличие от чучела «страуса» были настоящие милашки.
Как итог мой день вышел плодотворным. К Загорскому попасть не удалось. Он заперся у себя и никого не желал видеть.
Но меня сей факт не расстроил. Я была полна впечатлений. Меня впервые за много лет распирали чувства и эмоции, и чтобы не забыть ничего, решила завести электронный дневник. Точнее, я его изначально решила завести по прибытию на МКС. Это важная часть любого исследования, любой миссии записывать всё, что видишь, испытываешь, какие результаты получаешь.
Но вместо электронного, решила сделать звуковую версию. А потом сконвертировать звук в текст. Понятно, что мой дневник будет засекречен на неопределённое время, но по-другому никак.
Уже находясь у себя в каюте, расположившись в мягком кресле у окна с видом на бескрайний космос, взяла в руки чашку кофе, запустила на своём ИИ диктофон и начала запись.
— Запись первая. День первый. Запись ведёт Агата Громова. Я прибыла на МКС…
11. Глава 11
* * *
— СЕВЕР —
По суткам уже была глубокая ночь.
Мои сотрудники демонстративно зевали, глядели на меня красными глазами и мысленно проклинали.
Плевать.
Я ходил по лаборатории взад-вперёд и думал.
Внешне был совершенно спокойным. Но внутри меня бурлила расплавленная магма чувств. Давненько не испытывал столь сильных эмоций.
Не скажу, что все чувства, что возникли, были прекрасными. Точнее, все они были полны гнева. Нехорошая эмоция для исследований. Злость привычнее. Она хладнокровная, отрезвляющая и усыпляющая ненужную мягкотелость.
Сегодня как назло сильнее обычного болело плечо, к которому крепится протез.
Обезболивающего вколол уже повышенную дозу, но сделал лишь хуже.
Мой организм после встречи с ядовитой тварью на Ганимеде выработал неожиданную устойчивость ко всем анальгетикам, созданным человеком.
Ко всем препаратам природного, полусинтетического или синтетического происхождения у меня теперь есть иммунитет. «Класс». Болевые ощущения глушатся, конечно, но ненадолго. Зато потом боль становится сильнее. Выматывает и бесит. Как сейчас.
Ещё эта Громова на мою голову свалилась.
И на хрена, спрашивается в задачнике, молодой перспективный хирург собирается тратить свою жизнь, знания и опыт на меня, и мою чёрную дыру, полную саморазрушения?
Ладно, сейчас она в курсе инопланетной расы с Ганимеда. Но эйфория быстро сойдёт на «нет», затем суровая реальность, тяжесть молчания и ответственности начнут давить изнутри, разрывать и разрушать её.
Сбежит? Согласится на стирание памяти?
Скорее всего.
Люди по своей природе слабы.
Все думают о других, всегда сравнивая с собой, согласно собственному уровню развития.
Для меня ещё в юности стало открытием, что люди не такие, как я. Не стремятся развиваться дальше своего потолка. Не выходят за границы своих рамок. Боятся рисковать и двигать мир вперёд.
Мне часто говорят с иронией, что у меня нет любимой женщины, настоящих друзей, с которыми мог бы разделить свои мысли, радости, тревоги. Все какие-то проходные люди встречаются на моём пути.
Но они не думают, что мне неинтересно тратить свой жизненный потенциал, свой ресурс на обсуждение каких-то незначительных мелочей. Смысл? Человек вдоль и поперёк изученный организм. В нас нет ничего сверхинтересного.
