– Твари. Небольшой отряд…
– Семеро…
– …и артефакты у четверых. И три арбалета. И копья.
Прикрыв глаз, она покачала головой:
– Без шансов.
– Ага.
Честно говоря, я бы скорее попытала счастья с бунтом в тюрьме, чем бежать с милю по открытому склону под обстрелом, рискуя каждую секунду провалиться в магическую болотную дрянь.
– Пошли работать. Быть может, мрази наверху притащили нам чего-нибудь пожрать.
– Надейся, – хмыкнула я.
Слово «пожрать» у нас практически под запретом – вечно голодные. А после каусса, когда тебя выматывает до изнеможения, так и старый сапог покажется деликатесом с обеденного стола королей.
Второй тоннель… ответвление, тупик. Разбитое и проржавевшее кайло из плохонького сырого железа, таким даже голову никому не проломить. Тут же рассыплется в труху.
Третий. Медленное уничтожение зарослей привело нас к месту разработки в виде еще одной небольшой пещеры с утоптанным полом. То тут, то там были разбросаны мотыги и кайла, остатки полуразложившихся трупов. Но самое страшное – в дальнем углу, сжавшись в клубок, сидел тощий человек и негромко поскуливал, слезящимися глазами смотря на нас.
Я вырвала несколько полумертвых побегов с правой стороны и начала пробираться к нему, однако тишину разорвал истошный вопль:
– НЕТ! Не подходи!
– Кажется, он тебя боится, – насмешливо произнесла Сталь. Я огрызнулась:
– Так подойди сама. У тебя же самый приветливый вид на всю округу.
– Другая идея.
Она подошла к отрогу тоннеля и крикнула:
– Йилаан!
Спустя минуту из-за угла выглянула третья наша сокамерница. Перевела взгляд с Раэ на меня, а с меня – на небольшого и худого человечка, который все отказывался воспринимать окружающую действительность. Даже немного удивилась вопреки своему обычному равнодушию:
– О, да тут живой кто-то остался.
– Мало что соображает, – пожала плечами я. – И боится нас до чертиков. Попробуй ты, возможно, удастся его вывести.
Сталь подняла факел повыше, сказала:
– Глянь… у него рот в крови. И подбородок.
– Думаешь, цапнет? – неуверенно спросила Игла, пробираясь вдоль стены к потерявшему разум шахтеру.
– Думаю, что стоит проявить осторожность. Он явно питался не крысами и землеройками…
– Больше интересно, что же он пил, – задумчиво сказала я.
– Не хочу знать, – быстро ответила Игла, подходя к мужичку. Тот и раньше сложения был не воинского – обычный замученный раб. Затравленно посмотрел на нее:
– У-у-у-хо-хо-ди. С-смерть.
– Заметно, – флегматично отозвалась она. Протянула ему руку: – Мы выведем. Понимаешь?
– К-как вы с-сюда попали? – дрожащим голосом спросил он.
– Мы убили растение, – из-за спины Йилаан сказала я. – Вот так. – Перехватив плеть обмотанной в тряпку рукой, поднесла к ней браслет – тот не подвел, вытащил магию из неведомой твари, после чего она рассыпалась черными хлопьями.
Игла терпеливо растолковала:
– И продолжаем убивать. Проход наружу уже свободен. Ты можешь выйти.
Протянула руку. Костлявые пальцы ухватились за нее, и Игла резким рывком подняла его на ноги. Подхватила под плечо и повела к выходу, сторонясь смертельно опасных щупалец.
Появилась Чака, подняла с пола одну из мотыг, попыталась с размаху отрубить один корень, который пророс из стены чуть поодаль. Корень – что заправский фехтовальщик – отбил мотыгу в сторону, и чуть не захлестнул плетью горло рыжей, но она успела отпрыгнуть назад, приземлившись на задницу.
Я, поджав губы, наблюдала за этим зрелищем, затем со вздохом произнесла:
