Девушка, которую так поедал глазами уже давно позабытый молодой человек, выпорхнула из трамвая и направилась в училище. Она, как всегда, опоздала на занятия, и поэтому пошла с черного входа, чтобы не нарваться на дежурного. Ей удалось незаметно проскользнуть в училище и по лестнице осторожно подняться на второй этаж, но у самой двери кабинета, где была ее группа, удача покинула ее. Об этом поняла, когда услышала за спиной грубый окрик: «Верещагина!». Она повернулась и закусила губку от невезухи, за ее спиной стояла замдирша Каракатица.
В училище уже никто не помнил, почему ее так прозвали, но прозвище передавалось от одного поколения учащихся к другому, и очень подходила к чрезмерно полной в животе и бедрах, женщине с мелкими чертами вечно озабоченного лица и сосульками тускло-белокурых волос. При ходьбе Каракатица переваливалась, как утка, и мотался из стороны в сторону рыхлый живот.
Девушка прислонилась к стене, окрашенной темно-зеленой краской и стала терпеливо ждать очередную порцию воплей, потому что по-другому эта замдирша не умела говорить со своими подопечными, и та не подвела, выдав привычное, не раз ею услышанное: «Верещагина! Дрянь паршивая! Ты нас позоришь! Где ты шлялась целую неделю? Опять пропускаешь занятия? Когда этому будет конец?», и так далее и тому подобное еще несколько минут громко разносилось по пустому коридору. Наконец, выдохнувшись, Каракатица произнесла, как припечатала: «попомни мои слова, скоро ты сядешь в тюрьму!».
Каракатица, в миру Мария Петровна Чуднова, знала о своем прозвище, поначалу она обижалась, потом привыкла и не реагировала на него, что поделать, если родители наделили таким несуразным телом, которое еще к сорока годам расползлось во все стороны как квашня. Мария Петровна, еще молодой учительницей сумела вступить в партию, чтобы сделать карьеру, но карьера не задалась, и она навсегда застряла на должности заместителя директора по воспитательной работе в училище. Как правоверный коммунист, Мария Петровна не верила в мистику, и сначала ее испугал открывшийся у нее дар провидения, когда она, увидев в первый раз поступившую в училище девчонку, смогла предсказать ее судьбу. Потом еще и еще раз, и она сбилась со счета, но каждый раз ее предсказания сбывались с пугающей достоверностью.
Заместитель директора по воспитательной работе Мария Петровна Чуднова благоразумно никому не рассказывала о своем даре и озвучивала вслух свои пророчества только в том случае, если уж девчонка была совсем отвязная и безбашенная. Верещагина была из этой категории, поэтому она и напророчила ей печальную судьбу.
Однако дар для Марии Петровны имел и обратную сторону, когда она озвучивала свое предсказание относительно судьбы какой-нибудь глупой девчонки, ее сердце острой иглой прожигала боль. Врачи, к которым Мария Петровна обращалась по поводу болей в сердце, благоразумно умолчав о своем даре, назначали лечение и ненавязчиво советовали сменить место работы, но выбора не было. Она получала весьма приличную зарплату, на ее шее сидел муж-инвалид и двое детей, поэтому она не могла позволить себе уйти с должности заместителя директора училища и стать просто учителем с небольшой зарплатой, и продолжала тянуть лямку, спасаясь от болей в сердце валидолом и корвалолом. Мария Петровна смирилась со своей участью и теперь старалась как можно реже высказывать вслух свои мрачные предсказания.
