– Эх, Вася, Вася, я снеслася, – беззлобно, дружно засмеялись видевшие всё это мужики. – С женой тебе надо одёжкой поменяться.
Не вынес Василий такого позора. Вечером же ушёл от жены. Ни слёзы Лизы не остановили, ни уговоры матери, пригрозившей закрыть перед ним дверь родной избы.
– В бане буду жить, чем с ней, – было его окончательное решение.
Вскоре после этого они и сошлись с Дашей, уходу которой от мужа тоже не были рады в родном доме. Квартирантами в пустующую избу ушли, с нуля жить начали. Без отдыха работали в колхозе. Он прицепщиком по две смены пыль глотал, она по разным работам безотказно ходила. Обжились было маленько, повеселели, как Василия на армейскую службу призвали. Без него Даша дочку родила. К его возвращению подросла она, не признавала отца.
– Вот мой папка, – показывала на его фотографию. – Не подходи к мамке. Уходи от нас…
Дарья Григорьевна улыбнулась давнему, растрогалась, всплакнула даже, дальше завспоминала.
…После возвращения Василия из армии лет пять они до хорошей жизни добирались. Наконец-то избу себе новую справили, мебель купили, приоделись. Само собой, живностью обзавелись, с большого огорода хороший урожай собирали. Деньжонки у них появились, сберкнижки завели. Дочку выучили, в городе определили. На её свадьбе Дарья Григорьевна зятю автомашину «Волгу» подарить обещалась. Услышать такое от осторожной, многие годы в буквальном смысле нищенствующей женщины многое значило, о её устоявшейся уверенности говорило.
Словом, обеспеченно, душа в душу жили они. В колхозе по-прежнему безотказно трудились: она – на разных сезонных работах, он – трактористом. На хорошем счету в колхозе был Василий Петрович, самые ответственные работы выполнял на гусеничном тракторе, оборудованном бульдозером. Успевал и односельчанам помогать по вспашке огородов, перевозкам, выравниванию дворов и подъездных дорог к ним. При этом денег с них не брал, но от самогонного магарыча не отказывался. Постепенно и пристрастился к выпивке. Да так сильно с «зеленоглазой» сдружился, что дня не мог без неё обойтись. Важнее работы она ему стала. Вернее, на тракторе вместе с ним ездила. Однажды мимо моста его трактор направила, чуть к погибели не привела. Хорошо, что трактор был с бульдозером, который, над речкой повиснув, в противоположный берег упёрся. Милее жены водка была. Попытки Дарьи оторвать мужа от «зеленоглазой подруги» не приносили результата. Ничего лучшего не придумала она, как самой выставлять ему на ужин спиртное:
– Пусть уж лучше дома пьёт, спокойнее будет.
Эта придумка помогла Василию уменьшить дозу пития на работе и по-прежнему быть востребованным трактористом. Но не надолго. Собутыльникам по работе не мог отказать, раз за разом опять притянувшим его в свою компанию.
Словом, пил, не просыхал Василий. Лишь когда дочь с зятем и внуком в отпуск из города приезжали, умерял свой пыл. Накануне их очередного отпуска про балалайку вспомнил, повертел её в руках, пожалел:
– Отыграла своё. Струна порвалась, закрутки заржавели… Рассохлась вся, растрескалась, того гляди рассыплется. Новую надо по почте выписать.
Вовремя её прислали, вместе с телеграммой от дочери, сообщающей, что завтрашним утренним автобусом они приедут. После работы сразу же занялся Василий балалайкой, натяжку струн регулировал, пальцы тренировал. Даже о выпивке забыл. Утром пораньше к отцу Дарьи сходил, баян её братишки принёс для внука Игорька, который в музыкальной школе учился, сказал жене, пробующей на балалайке сыграть плясовую:
