Сколько раз в своей жизни Дисмас наблюдал как громадные замыслы, планы, новшества узурпируются государством, отбираются от общественности. Если для одних, всё это было благом на пути улучшения жизни, даром, принадлежавшим каждому, то для других – ничем иным, как средством заработка и эксплуатации в собственных надменных интересах. В конце концов, апогеем подобного примера стала сам РИСИ, некогда несущий свет человеческой науки везде и каждому, ныне погрязший в богатстве и тщеславии. Для Себастьяна не было ничего удивительного в падении этой версии мира, в ошибках, стоящих слишком много для каждого. Рано или поздно, нечто подобное должно было бы произойти. Рано или поздно люди бы поняли, насколько глубоко нитки контроля их вседозволенности просочились в тела.
Мысли и размышления Кристобаля резко прервались, когда он достиг места назначения. Рука машинально потянулась к револьверу. Но тут же напряжение спало, когда глазам предстало знакомая капсула с человеческим силуэтом внутри.
Мужчина подошёл ближе и взглянул детальней. Однако из-за толстого покрытия инея ничего так и не смог разобрать.
Он обратил внимание на ранее отдёрнутую защитную плиту на терминале рядом. Активировав резервное питание и включив агрегат, ему хватило пары мгновений, чтобы вести нужный порядок действий, приведя створы капсулы в движение.
Замки разомкнулись, приведя в движение механизм, поднимая к верху крупное и тяжёлое стекло. Лёд трещал и осыпался со всех элементов застоявшейся конструкции. Газообразный азот выходил изнутри застоявшихся труб. Просыпался запыленный и давно оставленный аппарат, а вместе с ним и существо, томившееся в нём.
Из камеры, окружённый ледяным паром, выпала высокая человеческая фигура, ростом своим доходя до двух метров.
Практически сразу, фигура оказавшаяся претеритантом мужского пола, встала на ноги. Кашель и тяжёлая одышка начали вырываться из его груди. По-видимому, длительная заморозка, кроме внезапного пробуждения, не вызывала каких бы то ни было негативных эффектов на теле этой личности.
В тот же момент, когда морозная дымка рассеялись, Кристобалю удалось куда лучше осмотреть внешний вид существа перед ним, которое ему, однако уже доводилось видеть.
Высокий мужчина со стройным и подтянутым телом, одетый в цветастую старинную хлопчатобумажную одежду, явно индийского происхождения. Кожа его немного смугла. Глаза в скором времени пришедшие в норму, с недоверчивым подозрением смотрели на стоящего перед ним Дисмаса, который в сравнении с ним выглядел куда меньше.
Прежде чем пересохшее горло претеританта успело издать хоть один звук, незнакомец перед ним достал небольшое устройство и листок бумаги из своего кармана, и поднеся к себе, настроив на точном санскрите, начал проговаривать слова, эхом разносившиеся на выбранном языке:
– Поздравляю с пробуждением, мой друг. Я освободил тебя из этой темницы и дарю, могучему воину, свободу от твоих поработителей.
Себастьян окончил свою небольшую речь, переведя взгляд на лицо претеританта, ища в нём какие-либо изменения в характере. Однако этих самых изменений так и не произошло.
– Кто ты? – прохрипел он, на всём том же санскрите. – О каких поработителях ты говоришь? И… где я?
Кристобаль продолжал читать с листка, на котором был записан ряд слов и предложений, вопросов на древнеиндийском языке, как раз на подобный случай. В конце концов, в прошлом ему уже приходилось работать над этим проектом. Этот факт значительно облегчал его нынешнюю миссию.
