– Думаю, можно идти.
– Позвольте вам помочь. Вот так удобно?
– Да, намного лучше. Спасибо.
– Заберу вещи. Посадим вас в машину.
– Я правда нормально себя чувствую.
Она храбрилась, изображала из себя бодрую старушенцию, бойца, крепкий орешек, у которого есть еще порох в пороховницах. Хотя на самом деле это было не так. В последние годы ее подводило не только давление. Впрочем, ее это не тревожило. Никто не живет вечно. Много лет назад она смирилась с гибелью Джулии и ее семьи, ей же отвели куда более продолжительный срок. Дольше, чем детям. Те даже пожить не успели.
5 апреля 1978 года
Морис смотрел, как его сестра носит камни и выкладывает на берегу. Она уже выложила два вертикальных столбика буквы П. Осталось сделать перекладину. Она хотела написать «ПОМОГИТЕ». Дурацкая трата времени. Ветер развеял низкие облака, и солнце наконец согрело местечко у бревна, где он лежал. Впрочем, лучше ему не стало. Голову словно ватой набили, он упарился. Нога болела страшно. Становилось только хуже.
– Для кого ты это выкладываешь? – громко спросил он.
– Сказала же. Вдруг самолет пролетит.
Он взглянул на кусок голубого неба над головой.
– Я никаких самолетов не вижу.
– Мы же прилетели сюда на самолете, – ответила Кэтрин и положила еще один камень.
– На пассажирском, – уточнил он. – Даже если такой самолет сейчас летит над нами, он слишком высоко, нас никто не увидит. Иди лучше найди дорогу.
– Если заблудился, надо оставаться на месте.
– Неправда.
– Правда. Тогда тебя найдут. Читала в книжке.
– Мало ли что в книжках пишут.
– Но это логично.
Морис ткнул посохом в сторону скалы.
– Дорога там. Я не смогу подняться из-за ноги.
– Я тоже не смогу.
– Там должен быть подъем. Прогуляйся дальше по берегу, посмотри.
– Но…
Морис повысил голос:
– Что, если отсюда легко выбраться, а мы об этом не догадываемся и сидим тут, как глупые малыши? Ты могла бы пойти туда. – Он указал в другую сторону, вниз по течению. Кэтрин покачала головой, и он добавил: – Необязательно уходить далеко. Потом сразу вернешься.
Кэтрин близоруко прищурилась и посмотрела туда, куда показывал Морис.
– Нет. Я могу заблудиться.
– Не заблудишься, если пойдешь по берегу реки.
– И долго мне идти?
– Пока не увидишь дорогу.
– А если не увижу?
Морис пытался сдержать ярость, но сестра вечно все усложняла.
– Увидишь. Или найдешь брод и выйдешь к трассе. Она должна быть близко.
– Не могу. – Кэтрин отвернулась и пошла к своим камням.
Морис поднял камень и, разозлившись, бросил его как можно дальше. Тот упал среди зарослей.
Все утро Морис донимал Кэтрин, чтобы та шла искать дорогу. Он был упрямым и никогда не уступал, даже если всем становилось ясно, что он ошибся. Впрочем, в этот раз могло оказаться, что он прав. Дорога могла быть рядом. Может, она и вправду дурочка, что не идет искать. Проблема заключалась в том, что она боялась леса и не хотела оказаться среди деревьев одна.
– Томми, подойди, – позвала она. – Томми, ты мне поможешь?
Он пробормотал что-то невнятное: два отдельных слога. Не полноценное слово, но по сравнению с мычанием это был уже прогресс. Однако камни таскать он не смог. Кэтрин вложила камень ему в руки, а он его уронил.
– Вот так, видишь?
Это было безнадежно.
Вскоре Томми снова ушел. Встал под дерево, повесил голову и стал смотреть себе под ноги. Она оставила его в покое – одна она больше успеет, – но одним глазком продолжала присматривать за ним, боясь, что он подойдет к реке и упадет в воду или, чего хуже, забредет в лес. Тогда придется его искать. Впрочем, брат не шевелился и так и стоял на одном месте.
