– Почему же не пойми чем?! Ей и доги Эркюль и Кристи корзины с едой приносят, и Дон Цова иногда «игрушки» притаскивает.
– Смотрите, чтобы она только играла, но не ела эти «игрушки». Этот докер Бог знает чему может ребёнка научить!
– Конечно, я ей рассказал всё, что нужно, по поводу этих «игрушек». Она их есть точно не будет! Но почему вы называете Дона Цову докером?
– Так он до того, как к нам в Ковчег попал, всю жизнь провёл в порту в Испании. Отсюда и воспитание, и привычки своеобразные. Но это не умаляет его других многочисленных достоинств.
– Теперь понятны ваши опасения!
– Ну, хорошо, – сказала Пинки, – теперь давайте поговорим по делу.
– А что, у нас опять появилось дело?
– А оно никуда и не девалось. Мы же так и не узнали, кто во дворце ведёт двойную игру!
– А ведь действительно! Этого мы пока не знаем! А как узнать? Злодей нам ничего не скажет по доброй воле, да мы и не знаем, кто он такой, – сказал сеттер и с энтузиазмом стал запихивать носом кусок варёного мяса под матрасик в кроватке Пинки.
– А кстати, Лестрейд, позвольте узнать, что случилось? Почему вас не кормят дома?
– А, ерунда, потом вам расскажу, – и сеттер суетливо завертелся на месте.
– Нет уж, рассказывайте сейчас! Мне нельзя нервничать. А вы тут тень на плетень наводите. И пыльный вы сегодня не в меру. Лысый совершенно прав. Вы что, дома не ночевали?
– Да, пришлось сбежать на пару дней.
– Так что же случилось? Что вас вынудило отойти от привычного ритма жизни?
– Обычное дело. Хозяин придумал ерунду, – Лестрейд не знал, как начать, – решил мне невесту подобрать!
– Да вы что! Может, нам попросить Кар-Карыча ей тоже шёрстку повыдергать, как тогда у незадачливого Чёрного Питера?
– Не поверите, Кар-Карыч уже это предлагал, но я отказался. Всё-таки она сука, а не кобель…
– А в чём разница? Я не поняла, что за дискриминация по половому признаку?
– Ну как, она же леди, а не джентльмен!
– Так-таки и леди? – улыбнулась Пинки.
Они посмотрели друг на друга. В глазах Лестрейда была паника, а в глазках подруги сверкали весёлые искорки. Первой засмеялась чихуашка, затем к ней присоединился сеттер.
– Ладно, – сказал Лестрейд, не переставая хихикать, – этот вопрос я решу. Не в первый раз! Выкручусь как-нибудь! Давайте, если вы не против, о деле поговорим!
– Давайте, эту проблему нам надо решить как можно быстрее. Я думаю, что в посольстве заменят провода дня за два-три, в зависимости от того, как много их Брауни повредил, а потом опять начнут передавать информацию. Так что нам надо быстрее найти человека, который вредит Большеглазому и передаёт в прусское посольство его секреты.
– И с чего мы начнём?
– Начнём с того, что от него должно пахнуть страхом, и он должен иметь возможность читать бумаги или слышать, что говорит Большеглазый. Таких не очень много, но и не мало! Таким может быть даже его повар. Он всегда заходит, когда надо обсудить подготовку к важным приёмам. И во время обедов он всегда в зале следит за подачей.
– А вы откуда всё это знаете?
– Я теперь тоже иногда слежу за подачей, откуда-нибудь из кресла или с банкетки. Меня туда Большеглазый велит усаживать. Ему приятно меня видеть во время обеда и угощать, передавая мне лакомые кусочки.
– Прямо в кресло?
– Ну да. Он ко мне очень хорошо относится. Мисочку мне ставят прямо в кресло. Я, честно говоря, ем через силу, из уважения. Странное чувство, необычное для меня. Еда есть, а съесть не могу… Ну да ладно, опять отвлеклись! Давайте, наконец, сосредоточимся на деле!
