Сам бывший глава семейства возлежал на широкой лавке, застланной дорогим ковром, облачённый в лучшие одежды с золотым шитьём. У-ку нравились адмары – скорбеть и предаваться безутешному горю по такому случаю у этого народа было не принято, они считали, что умерший достигает вечного блаженства, заслуженного тяжким земным трудом.
У-ку опустился на скамью рядом с красивой смуглой девушкой в высоком головном уборе, дочерью хозяина. По обычаю она в героическом ключе рассказывала присутствующим о прижизненных деяниях отца, припоминая даже мелкие подробности. Гости тоже вносили свою лепту: делали подарки, восхваляли достоинства почившего и пели посвящённые ему песни. Песни эти могли быть о чём угодно, но в этот день исполнялись только для одного человека.
Когда очередь дошла до У-ку, он прочитал молитву, которую сочинил сам, а музыканты, вслушиваясь в ритм, подыгрывали ему.
«Твой след затерялся, и имя забыто давно,
И память из книг своей собственной стёр ты рукой».
«По лунным дорогам бродить мне теперь суждено,
А если хотите знать правду, ступайте за мной».
«Известны тебе все священные тайны богов,
Ты в дружбе с луною и с солнцем ведёшь разговор».
«Я двери открыл для друзей своих и для врагов,
Мой дом – вся земля, моё небо – межзвёздный простор».
«Живые созданья и духи, войдя в твой чертог,
Испив твоей мудрости, трепетно падают ниц».
«Последнее я откровенье для вас приберёг:
Всему есть предел, только смерть не имеет границ».
Гости и родственники усопшего адмара остались довольны. Порозовевшего от гордости доктора проводили к огромному столу, накрытому на первом этаже трактира. Угощение было скромным, по традиции в этот день подавали только вегетарианские блюда и фруктовые напитки.
После захода солнца, как того требовали традиции, носилки с телом, снаряжённым как в дальний путь, понесли к некрополю. Пока служитель воздавал последние почести усопшему, опечатывал склеп и зажигал лампы с ароматным маслом, У-ку вместе со всеми присутствующими пел адмарские религиозные гимны. Прощальный танец исполнялся тут же, и это было очень красивое зрелище. Девушки в ярких развевающихся одеждах кружились по залу, и их огромные причудливые тени метались по стенам, внося в общую картину оттенок мистицизма.
***
Домой У-ку вернулся далеко за полночь. Надо сказать, что это было его любимое время суток, когда он предпочитал бодрствовать, поэтому днём его было практически невозможно расшевелить. В связи с этим возникали проблемы – в основном у Бену, который ради общения с другом был вынужден спать, когда придётся, и творил удивительные вещи на своих лекциях в Историческом университете. Студенты обожали его, и не только потому, что он мог пытаться пить воду из пустой чаши или заявиться на лекцию в домашних тапочках. Он был гений, и ему всё прощалось.
Популярность Бену в научных кругах нельзя сравнить со скандальной известностью профессора Хапри, однако его мнение было не последним в любом вопросе. Иногда Бену бывал забавен, особенно если его ум не был занят очередной археологической загадкой, и Покойник всегда вспоминал о нём с улыбкой. Все книги Бену, по большей части полученные в подарок по случаю тех или иных торжеств, У-ку бережно хранил и время от времени перечитывал.
Доктор зажёг свечи, расставил их на полу полукругом и отомкнул тяжёлый навесной замок на сундуке. Здесь он хранил свою необычную коллекцию, какой не было больше ни у кого. Десять лет назад он начал собирать предметы, ставшие причиной чьей-либо гибели, и не думал останавливаться на достигнутом. Из тёмных недр сундука на свет один за другим появлялись ножи разных размеров, обрывки верёвок, молотки, склянки с ядом в деревянной коробке, короткий меч и прочие подобные вещи.
