– А я думала, что моим врачом будет доктор Витецкий.
– Нет, он у нас главврач, он начальник над всем медицинским персоналом больницы, – пояснил Макги, – а я буду заниматься непосредственно вами. – В его голосе чувствовались и надежная мужская сила, и мягкая обволакивающая доброта. – Я был дежурным врачом как раз в тот день, когда вас доставили к нам в приемное отделение.
– Но вчера доктор Витецкий сказал…
– Вчера у меня был выходной день, – перебил ее Макги. – У меня два дня выходных от моей частной практики и всего один выходной день от обходов в больнице. Так вот, я до сих пор не понимаю, как это вы умудрились выбрать для своего возвращения в сознание именно этот день. Вы лежали без движения три недели, двадцать два дня я не переставал думать о том, как вывести вас из этого состояния, и – на тебе, – вы выбираете именно тот день, когда меня нет в больнице. – Макги покачал головой, изображая и обиду, и огорчение. – Да мне и сообщили-то об этом только сегодня утром. – Он нахмурил брови, взглянув на мисс Тортон с насмешливым упреком. – А теперь, мисс Тортон, – продолжал подшучивать он, – если вы намерены преподносить нам еще какие-либо чудеса, то я настаиваю на моем присутствии при них. Как же иначе я смогу в них поверить и разделить с вами славу победы? Договорились?
Сюзанна в ответ только рассмеялась, приятно удивленная шутками доктора.
– Конечно, доктор Макги, я согласна.
– Ну и прекрасно. Отлично. Я рад, что нам удалось договориться. – Он улыбнулся. – Как вы себя чувствуете сегодня утром?
– Уже лучше, – ответила она.
– Уже готовы провести вечер в баре и потанцевать?
– Может быть, отложим до завтра?
– Так, значит, и договоримся. – Он взглянул на поднос с остатками завтрака. – Я вижу, у вас появился аппетит.
– Я попыталась съесть все, но не смогла.
– Именно так сказал Орсон Уэллс[4].
Сюзанна от души рассмеялась.
– Ну что же, начали вы неплохо, – сказал доктор, показав на поднос. – Вам поневоле приходится начинать с небольших порций, тут ничего не поделаешь. Но не беспокойтесь, вы быстро восстановите свои силы. Вы даже сами не заметите, как дела пойдут на лад и вы окончательно выздоровеете. Сегодня утром кружилась голова, были боли?
– Нет, не было ни того, ни другого.
– Давайте-ка я проверю ваш пульс, – сказал он, собираясь взять ее запястье.
– Пульс уже измерила миссис Бейкер незадолго до завтрака.
– Я в курсе. Я просто искал предлог, чтобы вновь дотронуться до вашей руки.
Сюзанна снова рассмеялась.
– Вы так не похожи на других врачей.
– А вы считаете, что врач обязан быть строгим, деловым, серьезным и без чувства юмора?
– Совсем не обязательно.
– Вы считаете, что мне следует взять в пример доктора Витецкого?
– Безусловно нет.
– Он велик-к-колепный врач, – продолжал Макги, мастерски подражая польскому акценту Витецкого.
– Я в этом не сомневаюсь. Но подозреваю, что вы ему ни в чем не уступаете.
– Благодарю вас. Ваш комплимент должным образом отмечен, и он, безусловно, обеспечит вам маленькую скидку, когда я буду подводить окончательные итоги.
Макги все еще продолжал удерживать в своей руке ее запястье. Наконец он взглянул на часы и посчитал пульс.
– Я буду жить? – спросила она, когда он закончил.
– Никаких сомнений не может быть. Вы теперь будете выздоравливать на всех парах. – Он все еще не отпускал ее руки. – А если серьезно, то я честно думаю, что шутки между врачом и пациентом только на пользу последнему. Поднимается тонус, а с ним и жизненные силы организма. Но дело в том, что некоторые люди на дух не переносят, когда с ними шутят люди в белых халатах. Для таких людей, вероятно, лучше, когда врач как бы несет у себя на плечах всю тяжесть мира, наверное, им от этого становится легче. Так что, если мои шутки вас раздражают, я могу «убавить громкость или вовсе выключить звук». Самое главное для меня, чтобы вы чувствовали себя удобно и верили в тех людей, которые заботятся о вашем выздоровлении.
