– Что за городская легенда? – спросила Лера Никиту, чтобы отвлечься от странного чувства дежавю.
– Ты что? Городская легенда про этот дом. Не знаешь, что ли? – Никита даже снимки отложил.
– Не знаю.
– Ну ты даёшь, – удивился парень.
– Как-то краеведением не увлекалась, – парировала Лера.
– Да брось, известная легенда. Ты что? Она даже в экскурсионную программу входит. Ходят тут вокруг дома толпами. Знаешь, как экскурсия называется? – увлечённо спросил Никита.
– Нет.
– «Дьявольская усадьба», – сообщил он.
Лера отложила снимок, подошла к оставленному бокалу, сделала большой глоток, поперхнулась, закашлялась.
– Ты чего?
– Не в то горло попало. Так что за легенда? – спросила Лера, а у самой холодок пробежал по спине.
– Про дочь Субботина. Ты, наверное, знаешь, что в этой усадьбе толком никто не жил до самой революции, а ведь дом был специально перестроен по проекту известного архитектора. Вот об этом и легенда.
– Дом с привидениями? – усмехнулась Лера, хотя ей было не до шуток.
– Для туристов да. Но история не в этом, – начал рассказ Никита.
Лера пододвинула стул ближе к кровати, уселась напротив парня, приготовилась слушать.
– По слухам, Субботин купил усадьбу для дочери и перестроил её в совершенно нехарактерном для средней полосы России стиле – неоготике. По легенде, дочь Андрея Андреевича, начитавшись рыцарских романов, мечтала о собственном замке с башенками, – Никита указал на старое фото усадьбы, которое Лера недавно рассматривала. – На самом деле неизвестно, для дочери Субботин купил дом или для семьи в целом. Так считают из-за лепнины на фасаде, той, где девушка изображена. Вроде как это и есть юная Субботина.
Лера кивнула.
– Ладно, суть не в этом, – продолжал Никита. – Субботины жили здесь недолго, поселились в новом особняке, а через пару месяцев съехали. При том что усадьбу перестраивали почти пять лет. Потом какое-то время комнаты сдавались в наём. Про этот период есть своя легенда, якобы комнаты снимал князь Кугушев, возглавлявший масонскую ложу, и все заседания проходили у него на квартире под стильной неоготической башенкой. Следующим владельцем особняка стал Мартинсон или Маркисон, о нём мало известно, он и вовсе здесь не жил, собирался перепродать. Ему помешала революция. В итоге к январю тысяча девятьсот девятнадцатого года двенадцать квартир особняка были заселены новыми жильцами.
– Спасибо за экскурс. А легенда-то в чём? – недовольно поинтересовалась Лера.
Никита выдержал театральную паузу, а после сказал:
– По официальной версии, дочь Субботина скончалась от чахотки. А по легенде, она навсегда осталась в этом доме. Что-то случилось с ней здесь, что-то жуткое и необъяснимое. Потому семейство спешно съехало, и дом долго никто не хотел покупать. А ведь усадьба – лакомый кусочек: центральная улица у Волги, шикарный особняк. Что здесь могло случиться? И почему странности на этом не закончились?
Последнее он произнёс потусторонним голосом, изображая диктора с ТВ3.
– И дух её бродит по тёмным казематам, вторгаясь по ночам в жизни живых, – страшным голосом нараспев добавил парень.
– Ну ты и сказочник. Отлично выдумал, – заметила Лера.
– Ничего я не выдумал. Эту байку каждые выходные экскурсовод рассказывает в свой рупор, – притворяясь обиженным, проговорил Никита.
Лера чувствовала необъяснимое беспокойство. Череда пугающих странностей сама собой наводила на мысль о потустороннем.
