Читать онлайн Катерина Алёшина - Дом номер тридцать

Назойливая мелодия разорвала сладкую дрёму. Лера, не открывая глаз, зашарила рукой возле изголовья кровати. На ощупь провела пальцем по экрану мобильника, зная, что через пять минут снова сработает будильник, но звук не прекратился.

– Чёрт! – выругалась она, с трудом разлепив глаза.

Тусклый свет экрана призрачным сиянием освещал крохотную спальню. За окном царила темнота.

«Не будильник, – поняла Лера. – Входящий звонок».

Ничего толком не осознав спросонок, девушка ответила:

– Алло.

– Лера, здравствуй. Это тётя Зоя.

«Какая на фиг тётя Зоя?!»

Девушка поднесла телефон к лицу: три двадцать утра.

– Соседка твоей бабушки, – продолжал женский голос.

Лера приложила трубку к уху, пытаясь вспомнить эту самую соседку. Мысли были вязкими и неповоротливыми, словно сон ещё не отступил.

– Да, слушаю, – недовольно проговорила она.

– Твоя бабушка… – собеседница замолчала на пару секунд. – Милая, твоя бабушка умерла.

Сначала Лере показалось, будто сказанное нереально, но потом в голове пронеслось: «Не может быть! Я собиралась к ней ехать через пару недель».

– Как? – только и смогла вымолвить девушка.

– Да во сне, милая. Легко ушла, не мучилась, – торопливо ответила тётя Зоя. – Ты приезжай. Хоронить ведь надо.

– Хорошо, – как заколдованная, ответила Лера.

Соседка Зоя ещё что-то говорила, но девушка не могла вникнуть в суть, её сознание затопил жгучий стыд.

«Почему? Почему я не поехала раньше? А теперь поздно. Не успела».

Лера не бывала в родном городе с самого детства. А в последний год внучка звонила лишь пару раз в месяц – и на этом всё. Много лет она обещала навестить бабушку летом или Новый год, и всякий раз находились дела поважнее.

Отчего-то девушке казалось, будто она должна почувствовать, как в кино или книгах, если что-то случится с близким человеком. Но никаких ощущений не было: типичный день, обычная ночь.

На чём закончился разговор, Лера не поняла. Она поднялась на ватных ногах, включила свет и принялась искать ближайший рейс, сжимая телефон в трясущейся руке.

Подходящий билет нашёлся удивительно быстро.

«Надо поспать ещё хотя бы час, потом решить рабочие вопросы, собрать вещи и на вокзал», – проговорила про себя Лера и повалилась обратно на кровать.

Сон не шёл, хотя веки казались тяжёлыми, а голова кружилась. Девушка прикрыла глаза, натянула на себя одеяло. Но вместо дрёмы пришли образы прошлого. Лера вспомнила, как в детстве каждое лето родители отправляли её к бабушке.

Мать не раз хотела забрать пожилую женщину к себе. Но та отказывалась наотрез. После смерти родителей внучка тоже заводила подобный разговор.

– Нет, – каждый раз отвечала Лидия Петровна. – Здесь родилась, здесь и помру.

Лера уже три года жила в Москве одна. Но бабушка всё равно отказывалась к ней переезжать.

* * *

Светило яркое весеннее солнце. Ещё холодный ветерок трепал волосы. Небо было ясным. Малоэтажные дома старого центра выглядели нарядными в утренних солнечных лучах. Все, кроме особняка купца Субботина, знакомого Лере с детства. Здесь, в комнате коммунальной квартиры, жила её бабушка. Сочная молодая зелень пестрела меж дворов и в переулках. Только у старого дома, к которому направлялась девушка, деревья стояли голые, словно высохшие от уныния. Стрельчатые окна и острые пики башен выделяли особняк на фоне старых купеческих строений.

Лера заправила за уши выбившиеся русые пряди, перехватила поудобнее ручку чемодана. Пластиковые колёсики противно скрежетали о брусчатку. Через десяток шагов ветер вновь растрепал её каре. Лера нервным жестом убрала волосы с лица.

Вдруг из-за кирпичной арки наперерез девушке выскочила толпа.

– А теперь обратите внимание на окна третьего этажа. Кое-где сохранилось оригинальное остекление. Прямо над ними можно увидеть башенки, увенчанные остроконечными пирамидами. Они имеются на углах, а также у эркера и центра торцевого фасада. Особняк – яркий пример стиля неоготика, – прозвучал искусственно усиленный голос экскурсовода.

От неожиданности Лера остановилась. Толпа заняла весь узкий тротуар. Люди задрали головы, уставившись на те самые башенки.

– Согласно архивным документам, первоначальное здание имело два этажа, – продолжал экскурсовод. – В тысяча девятьсот десятом году владельцем усадьбы становится потомственный почётный гражданин Субботин…

Лера чертыхнулась и пошла сквозь толпу. Кучка туристов вызвала в ней раздражение и даже злость.

«Там внутри бабушка ждёт, когда её проводят в последний путь, а снаружи собрались зеваки, чтобы поглазеть на остатки былой роскоши», – выругалась она про себя.

Толпа расступилась только после того, как пластиковые колёса чемодана проехали по чьей-то ноге.

– Эй, аккуратней! – возмутился незнакомец.

– Простите, – бросила Лера не оборачиваясь.

Когда она потянула тяжёлую деревянную дверь, из подъезда пахнуло чем-то прелым. После яркого дневного света девушку на секунду окутала темнота. Вскоре глаза привыкли к тусклому электрическому освещению. На полу всё та же вековая плитка, по бокам выкрашенные оливковым стены. Резная чеканка, когда-то помпезно украшавшая парадный вход, скрывалась под слоями краски. Лера провела по ней пальцами, вспоминая детство. Лестничный пролёт был ярко освещён, солнечный свет лился из трёхметрового окна. Девушка застыла на мгновение, прислушалась, а после зашагала по старым щербатым ступеням. На втором этаже Лера остановилась, ей вдруг стало не по себе. Казалось, будто старая коммуналка совсем не изменилась, даже запахи остались прежними.

Узкий, заставленный шкафами и тумбами коридор представлял собой почти правильную букву «П». Слева в арке прохода на советском турнике подтягивался парень. Лера ошалело уставилась на его спину. Пёстрые спортивные шорты и резиновые сланцы составляли весь наряд незнакомца. Тот не заметил девушку и продолжал пыхтеть, поднимая подбородок к турнику.

Лера кашлянула. Парень спрыгнул с турника, обернулся.

– Оу… привет, – удивлённо выдал он.

– Привет, – недовольно ответила Лера.

Парень посторонился, пропуская её.

– Ты к кому? – вдогонку спросил незнакомец.

Лера остановилась.

– К бабушке, – ответила она.

Парень убрал с лица светлую чёлку.

– Никита, – представился он и протянул руку.

Лера с недоверием глянула на его ладонь, а потом на обнажённый торс. Парень убрал руку.

– А-а, ты внучка Лидии Петровны, – предположил Никита, указывая в направлении бабушкиной комнаты.

Лера кивнула.

– Соболезную, – участливо произнёс парень.

– Спасибо, – проговорила девушка.

– Я тут комнату снимаю, вон, последняя по коридору. Не стесняйся, если с чем помочь надо.

– Спасибо, – бросила Лера и побрела дальше по коридору.

Ей хотелось поскорее отделаться от странного незнакомца, столь неуместного посреди ветхой старости особняка.

Она успела отойти на несколько шагов, когда над головой раздался громкий топот. Девушка подняла лицо к потолку.

– Что? – спросил Никита.

– Дети, что ли? – пробормотала Лера.

Парень нахмурился.

– Кто сейчас сверху живёт?

Никита пожал плечами:

– Никто. Над нами комнаты пустуют.

– Слышал? – уточнила Лера, указывая наверх.

– Нет, – недоумённо ответил парень.

– Ладно, ничего. Спасибо.

Никита снова пожал плечами, развернулся и зашагал в противоположном направлении.

Лера дошла до бабушкиной двери, потянулась пальцами к круглой стеклянной ручке и вдруг замерла. Ей стало необъяснимо жутко, словно, открыв эту дверь, она навсегда лишится чего-то важного, о чём даже не знала.

Дверь оказалась заперта. Лера обернулась, коридор уже был пуст.

Полумрак создавал тревожное предчувствие. Девушка сильнее потянула на себя стеклянную ручку, результат тот же – дверь не поддалась.

«Какая дура! – отругала себя она. – Ни ключа, ничего…»

Лера попыталась вспомнить, в какой комнате живёт тётя Зоя. Нужные воспоминания не приходили на ум. Тогда она постучала в соседнюю дверь. Тишина. Лампочка под потолком замигала. Сверху снова послышался топот.

– Чёрт! – в голос выругалась Лера и полезла в сумку за телефоном.

Нашла в истории вызовов номер, с которого звонила соседка. Не помогло, не было сети. Лера ещё раз громко выругалась, швырнула чемодан к стене и пошла обратно к лестнице, спустилась на пролёт – к огромному витражному окну, поднесла к нему телефон, вызов пошёл.

– Алло, – прозвучал голос пожилой женщины.

– Тётя Зоя, это Лера. Я здесь, приехала, уже в доме, – затараторила девушка, держа телефон в вытянутой руке.

Звуки гулким эхом разносились по лестничной площадке.

– Иду, иду, милая, – прозвучал в ответ искажённый булькающий голос.

Сеть снова пропала.

Лера поднялась обратно, в начале полутёмного коридора остановилась. Справа послышались далёкие шаркающие шаги.

Когда она разглядела ссутулившуюся старушку, поняла: это и есть тётя Зоя. Оказалось, память хранила образ бабушкиной соседки, только лет на десять моложе.

– Лера? – спросила пожилая женщина, подслеповато прищуриваясь.

– Да, это я.

– Ой, и не узнать. Я ведь тебя вот такой помню, – тётя Зоя показала высоту своего бедра. – Ну, пойдём. Заперла на всякий случай, а то мало ли что.

Лера пошла впереди. Ей одновременно не терпелось увидеть бабушку и было жутко от предчувствия предстоящего зрелища.

У бабушкиной комнаты тётя Зоя достала из кармана ситцевого халата ключ, провернула его в замке и распахнула дверь. Лера на ватных ногах шагнула внутрь, забыв про чемодан и вообще обо всём на свете.

Похоронные хлопоты превратились в нескончаемую череду бессмысленных действий: глупые очереди к участковому врачу и в ЗАГС, бесконечные решения – выбрать то или это. Лере казалось, будто всё происходит как в тумане. Не покидало только чувство стыда, что не успела, не застала, не почувствовала, не была рядом. Часы слились в один затянувшийся мучительный день.

Девушка осознала себя сидящей на бабушкином диване перед алым гробом с нелепыми чёрными рюшами. Ярко светил абажур под потолком, за окном горели фонари. Справа сидела тётя Зоя, слева почему-то Никита.

– Жутко, наверное, ночевать здесь одной, – сказал парень.

– Лера, если ты боишься, я могу остаться, – предложила соседка.

– Нет. Чего тут бояться? – ответила девушка и, повернувшись к парню, добавила: – Думаешь, она встанет среди ночи?

Лера вдруг подумала, что, случись такое, не испугалась бы, а бросилась к бабушке просить прощения за то, какой дрянной внучкой она была. Стыд жёг изнутри, вытесняя остальные чувства.

– Скажешь тоже, – хмыкнул Никита. – Ну и шутки.

– Я пойду, милая, до завтра, – попрощалась тётя Зоя и вышла.

– Хочешь, останусь? – спросил Никита.

– Не-е-ет. Спасибо, конечно, но мы знакомы-то… – Лера не успела закончить фразу.

– И что? Зато я бабушку твою знал, – перебил парень. – Она мне всегда помогала и вообще всем помогала.

– Это на неё похоже, – с улыбкой проговорила Лера. – Спасибо. Всё нормально, мне совсем не страшно.

– Я тогда пошёл. Если что, зови, последняя комната по коридору.

Девушка кивнула.

– Прости меня, – прошептала Лера, когда осталась одна.

Она уставилась на тело, некогда бывшее её бабушкой. Тянулись минуты, ничего не происходило. Комната осталась почти прежней. Лере даже показалось, будто со времён её детства ничего не изменилось, разве что обои выцвели да краска на оконных рамах облупилась. Девушка огляделась: три узких окна по одной стороне, напротив, в углу, старинная печь. Её дымоход давно неисправен. Лере вдруг захотелось провести пальцами по старым, едва сохранившимся изразцам. В детстве она представляла, будто это камин настоящего замка. Чугунная печная створка так и манила, будоражила воображение, и бабушке пришлось её заварить.