Вряд ли это могло быть простым совпадением. Жизнь учила меня не искать легких путей, но есть такая штука как предопределенность, общий поток времени. События в рамках этого потока могут быть самыми разными, но привести они должны к единому или все-таки похожему результату. Я был уверен на двести процентов, что если я найду третью дорожку и пройду по ней до конца, она снова закончится на краю этой ямы. И к тому же, если это должно быть здесь, то никак иначе, чем этот долбаный колодец, оно выглядеть не может. Это единственное, что может вызывать некоторые ассоциации с тем, что я ищу.
Я приподнялся, пошевелил во рту языком и смачно плюнул остатками травы в свободное от кальциевой пленки окно. Плотный шарик жвачки канул, словно провалился в пустоту.
Таааак. Вечер перестает быть томным. Я приподнялся и щелкнул хвостом по округлому окатышу на краю колодца. Стрелок из меня на самом деле получился бы неплохой. Камнем я попал в то же отверстие в кальциевой пленке, и он точно так же провалился вниз, не издав ни шороха, ни звука. Похоже, что вода, стоявшая здесь не одну сотню тысяч лет, по каким-то причинам вдруг ушла, оставив на прежнем уровне пленку кристаллического кальция.
Ну и что? Я тупо смотрел в колодец и не очень понимал, что мне делать дальше. Звать Золотую Рыбку? Читать заклинания? Сплясать танец призыва души из преисподней? Так я побрякушек учения Вуду с собой не захватил.
Я потоптался на краю, затем, свесив голову вниз, осторожно пошел по периметру, силясь что-либо разглядеть в его глубине. Ни-че-го. Только бесконечно нежное голубое свечение, затухающее где-то на глубине полутора сотен метров.
«А если просто прыгнуть?» – Мысль показалась совершенно глупой. Разбиться насмерть и заново начинать Перевоплощения только ради того, чтобы проверить, есть ли у этого колодца дно? Колодцев без дна не бывает, и я, бесспорно, превращусь в равномерно перемешанный коктейль из костей и мышц, как только его достигну.
Я снова свесил голову вниз и гулко рыкнул. Эхо свалилось в глубину и осталось там, не вернув назад ни шороха.
– Да что б тебя! – Рявкнул я, и, к собственному изумлению, бросился всем телом на мертвенно мерцающую кальциевую пленку. Она приняла удар, побежала сеткой трещин и рассыпалась в белое крошево, лишив меня опоры. Стыдно пискнув, я полетел вниз. Внутренности подперло к горлу, и они все норовили вытолкнуть наружу то, чем я позавтракал утром, но я стоически этому противился. Отчаянно и совершенно безрезультатно я размахивал лапами в надежде уцепиться за гладкие, как стекло, стенки колодца. Пытался даже, растопырив все лапы, зафиксироваться, но колодец оказался всего на несколько сантиметров шире, и эти попытки оказались тщетны. Наконец, когда, как мне показалось, что уже прошли все реальные сроки, отмеряющие глубину любых возможных сооружений, в живот ударила со всего размаху практически невидимая водная гладь.
Вы когда-нибудь пробовали прыгать хотя бы с семиметровой вышки для прыжков в воду? Нет? И не советую. От искр, которые летят из глаз, можно прикуривать, а я, похоже, свалился с высоты, на порядок превышающей самую высокую вышку для прыжков.
Всепожирающее бледно-желтое пламя, в красных прожилках, медленно, словно в кино, затопило сознание, ввинтилось в мозг острой нестерпимой болью, расползлось в стороны, рассыпалось на алые сгустки и потекло кругами, неторопливо сворачиваясь в спираль, делясь, расслаиваясь, натыкаясь друг на друга, раздуваясь от середины и, в конце концов, обозначая уже привычное – огромных размеров сферу. Лютая стужа серебра и синих красок. Ледяные иглы, преломляющие случайные блики света. Тихий шорох осыпающихся снежинок.
