Дорога потерянных душ - страница 37

По негласной традиции девушка пришла первой, открыла салон, но не успела подготовить рабочее место, как в зал, словно бабочка, влетела Света, работавшая за соседним креслом. Юная болтушка-хохотушка давно и настойчиво набивалась к Марине в подруги.

– Маринка, привет, – прощебетала Света. Не глядя скинула ветровку на вешалку и поспешила к кофемашине. – Тебе заваривать?

– Привет, Светик, – сдержанно улыбнулась Марина, не очень-то любившая утренние беседы. – Я попью позже. Ко мне сейчас уже придут.

Марина сноровисто заправляла кофеварку. На подругу поглядывала с наигранной подозрительностью:

– Вот, честно, ума не приложу, зачем ты попросила Эльвиру открыть самые ранние записи. Лично я люблю поваляться подольше в постели. А когда на работу прихожу, хочу кофе выпить, настроиться на день. Музу словить. Вот правда, Марин, неужели так деньги нужны? На квартиру копишь?

Наверное, если бы легкомысленная Света узнала, во сколько Марина встаёт, то долго бы приходила в себя. Маме требовался постоянный уход, а утренние процедуры необходимо делать не только регулярно без пропусков, но и задолго до выхода на работу, чтобы после успеть приготовить завтрак и, если повезёт, немного прибраться, потому что домой Марина часто возвращалась поздно. И, конечно же, нужны были деньги на дорогие лекарства, которые всё никак не ставили маму на ноги. Но никому на работе Марина об этом не рассказывала. Не хотела, чтобы про мамин недуг узнали и обсуждали. Потому без зазрений совести выдумывала понятные причины.

– Ты же знаешь, я на учёбу коплю, – ответила Марина и скрылась в подсобке, чтобы избежать дальнейшего разговора.

Света не сдавалась:

– Ну да, ну да. Образование – это святое. Но я бы так не смогла.

«Сможешь, когда прижмёт», – подумала Марина. На этот раз она просто отмолчалась. А уже через минуту на парковке под окнами остановился чёрный автомобиль с тонированными окнами. С переднего пассажирского сиденья вышла Жанна, третий и последний мастер-парикмахер салона. С этой фифой Марина не здоровалась и почти не разговаривала. Длинноногая особа с острым, всегда задранным носом и барскими повадками делала лучшее колорирование в городе, но по странным причинам, работу свою ненавидела. Возможно оттого, что работала не на себя, а на дядю. Хотя в реалиях именно этого салона больше подходило «на тётю».

Хозяйка салона Эльвира ко всем своим мастерам относилась снисходительно, прощала ошибки, но, как деловой человек, всегда о них помнила и в удобный момент использовала себе на руку. К примеру, однажды Эльвире пожаловалась одна привередливая дама, якобы Света отрезала ей слишком много длины. Может, так оно и было, да только та дамочка сама дважды за сеанс просила отрезать ещё чуть-чуть. В тот раз Эльвира обошлась без замечаний и даже строгим взглядом Свету не наградила. Просто попросила всех девочек быть повнимательней к словам клиентов. Но спустя месяц, перед школьными выпускными, когда наплыв клиентов всегда выше обычного, Свете понадобилось взять отгул на пару дней. Вот тогда Эльвира и выбросила туза из рукава и припомнила и о косяке с дамой, и о всяких других мелочах, которых при желании можно отыскать в любом салоне, у любого мастера. Как итог: отгула Света не получила, да и работала несколько дней до самой ночи.

К Марине Эльвира относилась нейтрально, ну может, с небольшим уклоном в положительную сторону, как к сотруднику с идеальной дисциплиной и неплохими способностями. К Жанне отношение было иного характера. В редкие моменты, когда начальница навещала салон, они с Жанной много разговаривали и громко смеялись, словно старые подруги после долгой разлуки. Никогда гнев Эльвиры не касался длинноногой красавицы. Что бы ни произошло, любой ошибке находилось достойное оправдание, и потому Света с Мариной никак не могли взять в толк, почему Жанна постоянно сыплет колкостями в спину начальнице, стоит той выйти за порог салона. Может, завидовала, а может, дело в характере. Как бы там ни было, лезть в душу Жанны и выяснять, как оно есть на самом деле, никто не собирался.