Читать онлайн Марина Халкиди - Дорога выбора. Том 4

1. Глава 1 Поцелованная солнцем

Глава 1. Поцелованная солнцем

- Ну, что скажешь?

Селений взглянул на украшение, после чего создал иллюзорный слепок, который парил в двадцати сантиметрах от диадемы, созданной Калидом.

- Идентично, - вынес он свой вердикт.

Калид смахнул капельки пота со лба. На создание этой диадемы он потратил около года. Одни поиски камней заняли много времени, ведь некоторые пришлось искать и за пределами Тар Имо. И мало кто догадывался, что покупателем редких камней был дракон.

Диадема Алике. Один из древних архивариусов, который лично встречался со жрицей, внес в книгу рисунок диадемы. Многие одалимы пытались затем воссоздать ее, но это никому не удавалось, до сегодняшнего дня.

- Где ты взял озалим?

Озалим – драгоценный камень – был тверже алмаза. В древние времена озалим был завезен в Изолеру из другого мира, с тысячелетиями камни дробились на более мелкие куски, а его цена росла. Так что это была большая находка – найти чистейший камень с голубиное яйцо.

- Мер’тей пожертвовал из своей сокровищницы.

Селений обрадовался, что рядом нет Дарса, с промелькнувшей в голове мыслью он не хотел ни с кем делиться. Ведь порой жрец Алике ловил взгляды, который первый магистр бросал на Эльвиру. Одалимы верили в нерушимость брачных уз. Верность не подвергалась сомнению. Но ведь невозможно было управлять собственными чувствами и желаниями. Конечно, Мер’тей никогда не заговорит о своих чувствах, но избавиться от них не мог даже первый магистр.

- Щедрый подарок, - пробормотал Селений.

Калид вздрогнул, внимательно взглянул на друга, но тот отвел взгляд, пристально разглядывая диадему, которую успел изучить до мелочей.

- Мер’тей был моим наставником, он приглядывал за мной после ухода родителей, хотя я и не был уже ребенком. Да и в детстве… - дракон осекся, - меньше всего на свете мне хотелось бы причинять ему боль.

Селений поднял взгляд, догадавшись, что не один он такой наблюдательный.

- И давно ты…

Калид пожал плечами. Сто лет назад он искренне желал, чтобы Тар Имо стали домом для Эль. Да, одалимы не в одночасье приняли ее. Но прошло время, и Эльвира заняла определенную нишу в королевстве. Смотрительница Тара, целительница и мать того, кому было суждено изменить судьбу королевства.

Злился ли Калид на Мер’тея? Нет. Ревновал? Тоже нет. Во-первых, он не сомневался в верности Эльвиры, а во-вторых, никогда он не допускал и мысли о том, что первый магистр может предпринять действия, чтобы получить желаемое.

Драконы не любили, когда их жалели. Но Калид сожалел и надеялся, что когда-нибудь более сильные чувства к другой женщине вытеснят привязанность Мера к Эль.

- Поэтому и ратуешь за открытие границ и возобновление дипломатических миссий в другие королевства? - спросил Селений.

- Мир не стоит на месте, Сел. Невозможно развиваться, укрывшись за магическим щитом. А что касается женщин других рас, мы имеем неоспоримое преимущество – наши дети всегда будут драконами, так что нам не грозит раствориться среди других народов.

- Не все женщины бессмертны, как драконы, - возразил Селений. - А обряд, который провел ты… если верить книгам, то в процессе ритуала умер не один дракон.

- Но при этом они рисковали… даже не ради избранниц, а ради друзей. Неужели ты не рискнул бы? - уточнил Калид.

- Не знаю, - серьезно ответил дракон, - в моих мечтах я вижу рядом с собой драконицу.

Калид невольно улыбнулся.

- Я тоже не видел себя рядом с человеком. Подумай об этом на досуге, Селений.

Одалим нахмурился.

- Будущее все расставит по своим местам.

- Это точно, - Калид посмотрел на заготовку небольшого резного сундучка для диадемы. - Мне еще хватит работы на несколько часов. Если хочешь – можешь прогуляться к озеру, цветы керауса вчера распустились.

- Предложил бы тебе помощь, но, думаю, она тебе не нужна.

- Иди уже.

Селений был одним из нескольких жрецов Алике во всем Тар Имо. Одалим заглядывал в будущее, озвучивал волю жрицы, и, однако же, она ни разу не удостоила его личной встречи. Да и ее волю Сел скорее угадывал, нежели получал непосредственно приказы. К тому же Селений заглядывал в собственное будущее и всегда видел только одно – тьму.

Дракон подошел к озеру с чистой прозрачной водой. Цветы он увидел сразу. Они были довольно редки, и цвели всего три дня в году. Селений скинул верхнюю одежду, подумал и разделся догола. Сел любил плавать, часто именно плаванье позволяло ему привести мысли в порядок.

Дракон нырнул в воду с головой, проплыл метров шесть и вынырнул.

- Ух ты, какой миленький!

- Ага, красавчик.

- И фигура ничего.

- Нет, чуть бледноват.

- Зато глаза красивые.

- И крылья.

- Я тоже хочу такие.

Селений опешил. Рядом с ним плавали три русалки, которые, не скрывая любопытства, жадно разглядывали его.

- Чур, он мой.

- С чего это? Я первая его увидела!

- А я самая красивая.

- Может, бросим жребий?

- Нет, пусть он сам выберет.

Селений осторожно пятился спиной от говорливых девушек, хотя они и были довольно симпатичны. Синие волосы и глаза смотрелись даже очаровательно… в отличие от рыбьих хвостов. Украшения из ракушек прикрывали грудь девушек. На первый взгляд все русалки были идентичны. Но драконий взгляд отметил родинку над губой одной девушки, маленький шрам над бровью у другой, а у третьей русалки один глаз был зеленого цвета.

Девушки заметили маневр дракона и окружили его.

- Куда? Сначала выбери одну из нас.

- Э… меня это не интересует, - попытался вновь сбежать дракон.

- Что не интересует? - спросила та, что с родинкой.

- Женщины? - ахнула та, что со шрамом.

Дракон отрицательно покачал головой.

- Нет… то есть… я хорошо отношусь к женщинам.

- Русалки не нравятся? - воинственно спросил девушка со шрамом.

Селений промолчал, подумывая о том, как бы сбежать от русалок.

- Достаточно, оставьте его.

Девушки недовольно подплыли к четвертой русалке. Селений с удивлением посмотрел на рыжие волосы девушки и голубые глаза. Она отличалась от других русалок.

- Прости их, если они оскорбили тебя. Но порой их общество трудно выносить, уж поверь мне.

Русалки недовольно защебетали.

- Меня зовут Орейна, а это мои сестры – Ури, Хани и Пейни. А ты наверно друг Калида и Эльвиры?

Дракон кивнул, сглотнув ком в горле.

- Селений… Значит, вы здесь с их разрешения?

Девушка грустно улыбнулась.

- Да, они разрешили нам остаться в этом озере.

- А где ваш дом?

Орейна пожала плечами.

- Можешь спокойно плавать, мы с сестрами больше не побеспокоим тебя.

Селений покосился на русалок, которые отплыли подальше, а затем вновь посмотрел на девушку, которая продолжала смотреть на него огромными печальными глазами. Причем, она находилась так близко, что он мог рассмотреть чистый голубой цвет ее глаз, который был ярче любого драгоценного камня, россыпь веснушек под глазами и…

- Мне надо возвращаться в столицу, - пробормотал Селений.

Девушка чуть наклонила голову, задумчиво улыбнулась. Ее лицо преобразилось, теперь невозможно было отвести от нее взгляда.

Селений с ужасом подумал, что еще какой-то час тому назад он говорил Калиду о драконице! Потом он почему-то вспомнил о первом магистре и его чувствах. Ну уж нет, решил одалим, у его избранницы будут две ноги, а хвост, если и будет, то только драконий.

С этими мыслями, отплыв от русалок, одалим обернулся в дракона прямо в озере, и, подняв брызги, он бежал прочь с острова и новых пугающих его чувств.

2. Глава 2 Башня на границе (Три года спустя)

Глава 2. Башня на границе (Три года спустя)

Айлин и Фенеас прислушивались к каждому звуку: лес хранил странную тишину. Эльф и маг не осмеливались беседовать вслух, объясняясь языком жестов. Прошло уже три года с тех пор, как они покинули Тар Имо – королевство драконов света. Айлин вновь сбежал от делегации эльфов, оставив послание родителям, в котором сообщал, что вернется в отчий дом тогда, когда наступит время. Но шли годы, а Айлин не чувствовал позыва вновь позволить запереть себя в Великих лесах. И пусть в лесах людей деревья спали и не отвечали на его зов, но он научился черпать силу и у них.

А что касается самих людей, то они относились к эльфу если не с подозрением, то настороженно. Но Айлин отмахивался от совета друга использовать морок. Эльф считал ниже своего достоинства скрывать истинную сущность. Ведь он был не только чистокровным эльфом, но и сыном одного из семи Повелителей Леса. И не к лицу ему было скрывать имя и род, будто он стыдился того, кем родился.

Фенеас не скрывал недовольство, но благоразумно молчал. Маг за несколько лет хорошо узнал Айлина, чтобы понимать – при желании эльф был упрямее мула.

Сидя у костра, друзья часто вспоминали былые времена, когда они путешествовали по землям Изолеры вместе с Дарсом – сыном Калида из Тар Имо и двумя темными драконами – могучим Тел Яром и юным Кентом. Прошло всего несколько лет, почти ничто для бессмертных, но Фенеас с грустью вспоминал о тех временах.

А костер всегда напоминал магу о первой встречи с Дарсом.

Тогда, в ту самую первую встречу, Фенеас был обращен в мустанга. Он почти потерял надежду вернуть себе обычный облик. В его сердце царило отчаянье и страх навсегда остаться животным. Но знакомство с новыми друзьями не только вернуло ему его сущность, но и навсегда изменило его.

Правда, маг обзавелся с тех пор несколькими лошадиными повадками, от которых было непросто избавиться. Да и смех у него напоминал теперь лошадиное ржание, не давал забыть эльф.

Айлин и Фенеас отпраздновали основание столицы Тара в землях светлых драконов, унося в сердце радость от знакомства с друзьями и печаль от предстоящего расставания.

Айлин часто гадал, вернулся ли Дарс из мира демонов? И всегда отрицательно качал головой на свой вопрос. Что-то подсказывало эльфу, будь это так, он разыскал бы друзей. Ведь у драконов были крылья, благодаря которым они с легкостью пересекали огромные расстояния…

Первым слежку заметил Фенеас. Его магический поиск обнаружил живое существо, которое исчезло раньше, нежели маг определил, кто это был. Неизвестный исчез, хотя друзья то и дело находили его следы в лесу – незаметные для человека, но не для эльфа и мага. Особенно для эльфа, который вырос в лесу, читая тропы и подмечая каждую мелкую деталь как притоптанную траву и сломанную ветвь.

Вот и сейчас друзья напряженно замерли, ожидая нападения и прислушиваясь к лесу, хранящему обманчивую тишину. Слишком обманчивую, чтобы поверить, что чужак ушел, отказавшись от своих злых умыслов.

- Мир вам! В моем сердце нет зла.

Произнесенные слова были частью древней клятвы, именно ее приносили странники, прежде чем пересекали порог чужого дома.

Айлин выхватил меч, а Фенеас приготовился произнести заклятие. Слова, раздавшиеся в чаще, не вызвали у них доверия. Сколько раз они слышали от незнакомцев, что те не желают им зла, а чужаки тем временем сжимали в руках кинжалы, чтобы нанести удар со спины.

- Выходи и докажи чистоту своих слов и помыслов.

В лесу наступила тишина. Судя по всему, незнакомец обдумывал предложение.

- Хорошо, - раздался легкий шелест.

Айлин убрал оружие, увидев девушку. А вот Фенеас был не столь доверчив, он продолжал внимательно следить за незнакомкой. От его взгляда не ускользнуло оружие девушки и ее мужской наряд. Это была охотница, умело укрывающаяся от их взора, в том числе и их магии. Амулет на шее расставил все по своим местам. Найти девушку с помощью магии мог только могущественный чародей, и то, знающий, что искать.