Там, где высь безмолвна спозаранку,
Где сосед полжизни – во хмелю,
Баба Вера, встав у полустанка,
Продавала бусы по рублю.
Там гудел неспешно проходящий
До ближайших проблесков состав,
Край земли, не в сказке – настоящий,
Почитай – что норов, что устав.
Ей кричали:
– Мать, почём забавы?
Аль сама сплела, аль перекуп?
– Подходи, солдатик, шибко бравый, —
Торжество с её шершавых губ
Вмиг слетало и неслось по свету,
Прямиком до верхнего села.
До сих пор, не веруя в приметы,
Своего Ванька с войны ждала.
В каждом муже
[2] видела солдата,
В каждом дне – единственный из дней:
Стол накрыт, она в средине хаты,
Нитка бус оранжевых на ней —
Он пришёл, вернулся! Хоть безногий,
Хоть безрукий, хоть бы и без глаз,
Только б жив! Как свой – так не убогий!..
И низала бусы каждый час
С той поры, как Валька-почтальонка
Горемыкой мялась у дверей.
Как на пол упала похоронка
Да косынка выцвела на ней
До времён – с того считали Верку
То ль безумной, то ли неживой:
Каждый день – в вокзал, как на поверку,
Запрещая звать себя вдовой,
Поджидая каждого с дороги,
Заплетая нитями пути.
Лет уже – отказывают ноги,
И до дома даже не дойти.
Так и жмётся тут к тиши перрона,
Так и слышит, будто бы вчера
В суете – наотмашь: «По вагооонааам!» —
И на фронт уехал. А жара
Здесь была такая – высь иссякла, —
Что и слёз-то не было. В цене
Поднялся за жизнь – последней каплей
Только стон: всё отдано войне.
…Снова ей с хмыльцой:
– Бывай, старуха, —
Всяк смеётся, брезгуется всяк,
Ум её – то праздник, то разруха,
То с мольбой опрётся об косяк.
То кричит, то плачет, то злословит,
То разложит нити – нечет-чёт.
То косынку чистую готовит —
Плавно мысль до прошлого течёт.
Нижет бусы всю свою годину —
Ждёт как прежде: скоро уж домой,
Исходивший вдоволь по чужбине
Ванька – к ней с победой. А самой
Невдомёк, что век сменился веком,
Что давно распродали страну,
Что теперь поверить человеку —
Всё одно как выиграть войну.
Проходящий дрогнет под парами
И умчится в ханжество столиц,
Где всё то, что было-стало с нами,
Исказит влиянье заграниц.
А сосед, с похмелия прозябший,
Как последний – первый помня бой:
«Я вернулся!», – и под руки взявши,
Поведёт болезную домой.
Там, где лишь любовь жива с надеждой,
Я о каждой весточке молю…
Баба Вера, вдовая, как прежде,
Продавала память по рублю.
