Читать онлайн Сергей Яхновец - Досье судьбы. Рифмотексты




© Яхновец С.Е., 2023

© Оформление. Издательство «У Никитских ворот», 2023

Черты большого портрета

Сергей Яхновец не мыслит своей жизни без поэзии. Этим ощущением буквально пронизана вся книга его стихотворений «Досье судьбы». Разные бывают в нашей словесности способы передачи поэтических инвектив. Яхновец выбирает самый, пожалуй, трудный – предельно насытить эмоциями поэтическую ткань и из этого высечь искру. Отсюда и подзаголовок «рифмотексты». Здесь налицо большая литературная игра, где ставки серьёзны. Стихотворения Яхновца представляют собой драгоценный сплав чувств, мыслей, страданий, метаний. Он предлагает нам взгляд современного человека на мир без прикрас, но при этом в этой прямоте взгляда он находит счастье: легко видеть жемчужны, когда змеи спят, а вот не отводить взгляд от жемчуга, когда вокруг шипящие пасти, – достойно, сложно, но и абсолютно необходимо для современного русского поэта:

Человек двадцать первого века
не меняет структуру души —
иллюзорного счастья калека,
суетящийся за барыши.

С самого начала книги Яхновец даёт нам константу, он не отделяет себя от людей XXI века, не романтизирует себя, но при этом цепляется за каждый малейший шанс вырваться из трясины материального к светлым точкам.

Лирический герой и автор предельно сближены, что придаёт книге не только исповедальность, но и большую степень сопереживания. Всё, что написано от первого лица, разнообразно, герой погружается в разный контекст, по-разному настраивает свою образную оптику.

И в итоге каждая его черта складывается в выразительный портрет. Вот он пристальный утончённый наблюдатель, воспринимающий природу как зеркало жизни, зеркало её философских закономерностей:

Слезою времени комар оплакан в янтаре…
Седых веков трагичный дар,
застывший в пузыре смолы,
остановившей жизнь, запечатлевшей смерть —
времён далеких катаклизм,
чтоб мы могли узреть —
болтающимся меж грудей
кулоном смертной метки —
веков окаменевший клей
на теле у кокетки…

Здесь всё сущее выглядит как переходящее одно в другое, это своеобразная метафора вечного круговорота в природе, достойного и восхищения, и удивления, и признание бесконечного превосходства жизни и природы над нашими представлениями о ней.

А вот он посвящает нас в оттенки своей горькой рефлексии, открывает самые внутренние переживания, при этом делает это с подкупающей безыскусностью, переплетая личные неурядицы с судьбой страны:

В суетливой судьбе, перепачканной мной,
сын замкнулся в себе, я расстался с женой.
А ветра и дожди истощили мой пыл.
Обманули вожди. Рок страну изменил.

Случается, Яхновец демонстрирует известную лите-ратуроцентричность, создаёт стилистическую цитату, но окутывает горьким прищуром иронии:

Море, знойное небо, снежные горы, и здесь рай земной.
Нега, нежные руки, сладкие губы, пьём страсти вино.

Думаю, что в поэтической галактике и Игорь Северянин с удовольствием принимает приветы от Сергея Яхновца.

Среди текстов автора этой книги есть вершины лирики, с традиционным русским надрывом, с ностальгией, это делает его творческий портрет более привлекательным, куда же русский поэт денется без саморазоблачительной ностальгии?

Отрыдали шальные метели,
очищая карниз ото льда,
зазвенели, запели капели,
провожая в поход холода.

Здесь мы видим отточенную технику, которой позавидует любой стихотворец, и то самое движение строки, которое так завораживает, то самое скольжение по словесному льду, что заводит поэта в дали неведомые и прекрасные.

Много и полно пишет Яхновец о любви. И воспринимает это чувство всеобъемлюще. В некоторых строках накал страстей такой, что прямо чувствуешь волнение персонажа, его влечение, его экстаз. Но есть и другие оттенки, горечь от непонимания любимого человека, долгое разочарование, сбрасывание масок, понимание, что на всякий романтизм влюблённости всегда найдётся цинизм расчёта. Иногда Яхновец пускается в гротескные танцы по поводу чувств, которые считает случайными или чересчур плотскими. И он вполне безжалостен в своём разоблачении. Не боясь пересечь красные линии, Яхновец может пустить в ход и грубость, и натурализм, но и это остаётся в рамках художественности.

Многие тексты записаны в строку – интересный ход. Это придаёт книге повествовательность и превращает поэтический сборник в историю человека, яркого, талантливого и искренне переживающегося за всё, связанное с человеком, со страной, со счастьем и несчастьем и той странностью русского бытия, что измеряется не здравым смыслом, а поэзией.

Максим Замшев,

главный редактор «Литературной газеты», Председатель Правления МГО Союза писателей России, Президент «Академии поэзии», член Совета по развитию гражданского общества и защите прав человека при Президенте РФ

Аспекты бытия

Такой

Человек двадцать первого века
не меняет структуру души —
иллюзорного счастья калека,
суетящийся за барыши.
Одержимый вопросами мира,
угнетает желанья мораль…
Созидатель, мечтатель, транжира,
в исступленье дрожащая тварь,
наслаждений гурман изощрённый,
увлечённый бесплодной борьбой,
к сроку жизни приговорённый —
это я, одиозный такой…

2011

«…ангелы плачут навзрыд…»

…ангелы плачут навзрыд…

Владимир Бояринов
Под мистическим куполом тайны,
под гипнозом бездонных глубин,
вновь смиренный стою и печальный —
со Вселенной один на один…
Звёзды плещутся тихо и нежно.
Взор чаруя, ласкают лучи,
и душа, разомлев безмятежно,
задыхается тайной в ночи…
Млечный путь жемчугов переливы
разбросал по космической мгле.
Испарюсь метеором счастливым
и осяду пылинкой в Земле…
Суть явлений – движенье распада,
окончанье всего и всегда…
Торжествуют блюстители ада —
и уносятся в бездну года…
Да и райские ангелы тоже
невидимками где-то летят,
и пороки судьбы не тревожат…
Ведь меня
        никогда
                  не простят…

201?[1]

Сную

1
Люблю панорамные виды
из окон своих и чужих.
За счастьем снуют индивиды,
и лезут банальности в стих.
Букашками разного рода,
приученными к суете,
ползём под пятой небосвода
к предписанной роком черте.
Машины мелькают огнями,
слегка угловаты дома,
и дни устремились за днями —
пожизненная кутерьма.
Глядит с подоконника голубь,
как кошка страдает моя.
Стою полусонный и голый,
и нету на мне ни… чего.
Столь неочевидность банальна,
что неудивительно мне —
знать, закономерность случайна,
случайность – привычна вполне.
Вбираю расслабленным взором
распластанный мир за окном,
как солнце с беспечным задором
бесплатное плещется в нём.
Избавлюсь от бренности тела,
избавлюсь от алчности пут.
Недолго уже до предела,
но душу сомнения рвут.
Разнылся, как кошка по птице,
по сытой, красивой судьбе —
стою, словно с дохлой синицей,
от жалости плачу к себе…
Парит журавлиное счастье,
И крик отдаётся в мозгах:
король неприкаянной масти
не должен плестись в дураках
на злых сквозняках мирозданья
нелепым субъектом страданья
и нежиться в слабых стихах…
2
Вновь разум залью позитивом
в блуждании жизнелюбивом,
обыденно несправедливом,
и стану частично счастливым —
по типу судьбы эксклюзивом,
и праздничным пьян позитивом,
покорным, почти не плаксивым.
Смешаю лишь водочку с пивом,
приверженный светлым мотивам…
Насколько по жизни правдивым
бываю? Бываю… Болтливым.
Продолжу быть неприхотливым,
романтиком неисправимым,
стараясь простить и понять,
вновь сладкую хрень сочинять…
Пегас, будто мерин, что сивый,
удача устала ласкать,
надежда, хитрющая млядь,
заманит задором блудливым
и снова сумеет слинять…
Но! Мне ли загинуть в печали
и бредить больными речами
о суетной странности бренной
в холодной и тусклой вселенной?
3
Дух, знать, привержен естеству
непраздничности терпких будней —
восторженно поёт – живу!
И вот уж он не так беспутен,
хоть и выходит кое-как
и зачастую как-нибудь.
Всё чаще – не всегда дурак —
я временами вижу суть…
Огни же счастья пустячками
сияют днями и ночами —
то значимо, то мелочами
пронизывают жизнь лучами,
и испаряется безгрешность
(несбыточная принадлежность) —
мятежно мечется успешность
между падений и мечтаний…
Пусть душу мучают обиды,
пусть смутен путь – не пропаду!
Чтоб не сгубило путь мой зло —
Я, как иные индивиды,
сную. В прекраснейшие виды
зачем? Куда меня несло?..

2021

Инклюз[2]

(Янтарный смертник)

Слезою времени комар
оплакан в янтаре…
Седых веков трагичный дар,
застывший в пузыре
смолы, остановившей жизнь,
запечатлевшей смерть —
времён далеких катаклизм,
чтоб мы могли узреть —
болтающимся меж грудей
кулоном смертной метки —
веков окаменевший клей
на теле у кокетки…
Пусть удивляется знаток —
комарик этот чудом смог,
остановив мгновение,
спасти себя от тления.
Промчались миллионы лет
смертельной жизни мира,
а для него их словно нет —
раскрыт талантом ювелира,
труп явлен в виде силуэта —
блестит янтарный гробик…
Мадам, мадам, зачем вам это?
Мадам, не хмурьте лобик…
Комарик бедный не исчез —
он сбережён веками.
Над вами – скоро будет крест
чернеть под облаками…
Вам путь один – холодный морг,
земля иль крематорий.
Молитесь… Не поможет бог!
Конец людских историй —
извечный замогильный мрак
и пир червивый в теле,
мозг, превращающийся в прах,
и кости, что истлели…
Всё происходит, как и встарь —
жизнь наша быстротечна,
о чём комар, попав в янтарь,
напоминает вечно.
Смеётесь вы беспечно…

2015

«В суетливой судьбе, перепачканной мной…»

В суетливой судьбе, перепачканной мной,
сын замкнулся в себе, я расстался с женой.
А ветра и дожди истощили мой пыл.
Обманули вожди. Рок страну изменил.
     Потерялась мечта. Тьма вылазит на свет.
     Мир спасёт красота? А мне кажется – нет!
     Может, бред это всё? Может быть, вовсе нет?!
Мир спасётся, сломив эволюции ход…
Под бездарный мотив унижают народ.
Спазм всеобщей любви жжёт порочную плоть.
Наслаждаясь, урви, что изволит господь.
     Жизнь погрязла во лжи. Цель зависит от средств.
     Умоляй и дрожи. Жди спасительных действ.
     Ощущаем давно шелест алчущих крыл…
Всё одно – всё равно, за распилом распил…
За восходом закат. Суета за баблом.
За откатом откат. Наслажденье добром…
     Жаль, дерьмовая власть, только Путин хорош!
     Обжираются всласть, тошнота от их рож.
     Всенародный тупик… Но не кончилась Русь!
     Жалко, эрос поник и бессмысленно мчусь.
Мой замедлится ритм, но продолжится век.
Бытия алгоритм не постиг Человек…
Я немного бухой. И ты тоже уже.
Пляски мысли лихой, как канкан в неглиже.
     Кто во всём виноват? Суть плюёт на вину.
     Неизбежен закат. Я навечно усну.

2015

Охота

Идёт охота на волков…

Владимир Высоцкий
1
Уходит стая к роднику
под рёв азартный снегохода.
Флажки способствуют стрелку.
Идёт охота…
Рычит добыча где-то рядом,
сверкая ненавистным взглядом,
изнемогая на бегу,
в беде по горло и в снегу…
Матёрых хищников трави
и с толком разряди двустволку!
Пусть серый корчится в крови…
А если б ты родился волком?
2
Шумит охотничья шарага,
поляну топчет с матерком.
Удача трупного парада —
разложено зверьё рядком…
Пьяны от водки и удачи,
смеясь, позируют, галдят.
Оскаленные волчьи пасти
с тоской кровавою глядят…
Твою бы человечью морду,
застывшую в предсмертный миг,
убийцы бы снимали гордо,
кровавый завершив пикник…
3
Студёный сумрак злобно вьюжит,
лес затаился в темноте.
Загубленные волчьи души
печально воют в пустоте…
И невидимками беззвучно
скользят их тени в сны стрелков —
шанс вырваться благополучно
вновь у затравленных волков…
Приоткрывает вечность двери…
В охоте страшной хищных лет
мы все – жестокой жизни звери,
смертельной суеты сует…

2023

Лучший

Исполнен подлый приговор,
и боль пульсирует в груди.
Судьбы безжалостной укор…
Предательски влажнеет взор.