А вот это уже занятно.
Я достала сигарету и пальцами высекла искру, чтобы закурить. Бородач покосился на меня с удивлением.
- Курите?
- Что вас удивляет? Судя по аромату, вы тоже не безгрешны.
Черт! Сказала слишком резко, так что стало стыдно. Какая мне разница, пьет он или нет? Ничего плохого конкретно мне он не сделал. Болезненные детские воспоминания – только моя проблема.
Но демона оказалось не так легко смутить.
- Я – да. А вы показались мне более… хм… уравновешенной.
Ну да…
- Вернемся к делу.
Де Ла Маст встрепенулся и лишь на мгновение вновь стал похож на молодого мужчину с приклеенной маскировочной бородой. Во взгляде не было надменности, но был интерес. Неужели, столичный гость решил поиграть в детектива?
- Да… демон с арбалетом… сразу я об этом не подумал, но потом вспомнил, что стрелял он не как обычно. В смысле, слишком необычно – с закрытыми глазами.
Я удивленно приподняла бровь, старательно игнорируя не проходящую боль в ноге. Еще пара минут, и она схлынет, я знаю. А про закрытые глаза, конечно, звучит как бред…
- Это не шутка – я слышал о подобном умении, - увлеченно продолжил де Ла Маст. - Он стрелял, полагаясь на внутреннее зрение. Звучит странно, но придется вам мне поверить. Такому учат только в одном месте – в Ластрее. Академия выпускает не так много учеников, так что, если хотите найти стрелка, можно обратится туда. Я дам словесное описание того, кого видел, а вы отправите им запрос. Вдруг повезет. Эй! Вы меня слышите? Как вас…
Зрение опять начало подводить, как будто на глазах выступали слезы, размывая картинку. Я поморгала, сгоняя пелену, но ничего не изменилось. Отчего-то задрожали руки.
- Помогите…
Я еле услышала собственный шепот и, кажется, схватилась за демона, теряя равновесие. Тело трясло, будто в лихорадке, но сознание я, увы, не потеряла.
Неожиданная агония беспощадно жгла мое тело, я не могла пошевелить ни рукой, ни ногой, не могла произнести ни слова, кроме невнятных хрипов, перед глазами мелькали темные силуэты, но при этом я все понимала, все ощущала, каждой клеткой, удивительно резко, будто на фоне безумного марева чувства обострились до предела.
Я слышу громкий лай, и будто бы понимаю, что пес беспокоится, отчаянно поскуливая, потом не выдерживает и воет, как волк на луну.
Я чувствую, что меня куда-то несут. Нет, не куда-то… к лекарю, конечно же. Яркость ощущений служит мне плохую службу – я бы назвала боль невыносимой, но я все еще в себе, хотя с радостью бы провалилась в забытье.
Меня ощупывают, давят на ногу и из горла вырывается очередной хрип, и на лбу выступает пот. Потом внезапно становится холодно, будто мое тело минуту назад не горело огнем. Я замерзаю, будто бы меня раздели и обнаженную положили на лед, присыпав снегом. Тело трясется уже не от жара, а от пронизывающих насквозь ледяных игл. Силуэты людей различимы, но обезличены – я даже не могу понять, мужчины вокруг или женщины. Хотя голоса, звучащие то глухо, то громко, все же больше походят на мужские.
Когда я понимаю, что мою ногу режут, меня охватывает паника, с которой я не могу бороться. С болью я уже как-то свыклась, но мысль, что меня лишат части тела… Я словно в клетке – хочется кричать и биться, чтобы меня не трогали, чтобы оставили мне мою ногу, но хрипы звучат на одинаковой волне, не становясь громче. Я словно бы за глухим стеклом, причем с моей стороны все видно, а вот снаружи внутрь не заглянешь. Я отчаянно бьюсь в нерушимую стеклянную стену, кулаки скользят по чуть влажной, будто от дождя, глади, но меня никто не замечает.
