Сейчас глаз бабушкиного любимца полыхает, как пожар.
— Я поговорю с Барашем, — миролюбиво обещаю.
Беру драгоценные притирки, большие пустые сумки и иду к началу тропинки в сторону города. Вдруг — бац! — и мой фамильяр прыжком оказывается рядом со мной. Вздрагиваю. Он упирается в землю всеми четырьмя копытами — тормозит, вспахивая землю.
Ах, да — я же не попрощалась с ним и не сказала, куда иду. Поглаживаю его по голове и объясняю, прошу его вернуться в сарай для отдыха и не поддаваться на провокации бабушкиного кота. И продолжаю идти. Но Бараш не отстает.
— Тебе же нужно набираться сил, разве нет? — спрашиваю.
Бараш мотает головой и прижимается ко мне сбоку, блаженно закрыв глаза. Примерно так же, как это делал кот. Только рост и весовые категории у них очень уж разные. Вообще выглядит мой фамильяр хорошо. И еще он как будто слегка мокрый и очень чистый.
— Ты купался в озере, что ли? Как же твои раны?!
Он подставляет мне бок для проверки. Расправляю и перебираю пальцами длинную шелковистую шерсть, в разных местах — да у него все зажило, даже шрамов, скорее всего, не останется!
— Ах, ты, миленький, молодец! Так быстро поправляешься! Ты покушать, наверное, хочешь? Смотри: вот полянка с самой нежной мокрицей, — показываю. — Попробуй. Тебе должно понравиться.
Он поднимает на меня огромные печальные глаза, словно я что-то не то сказала, но потом идет и ест траву. Или только трет морду о нее? Что-то среднее, пожалуй. И тут же бодрячком подскакивает ко мне. И мы вдвоем идем в город.
Туда добрались без приключений — дорогу я помню, погода хорошая, никто не встретился. На местном рынке от меня потребовали назвать себя.
И как только сообщила, чья я внучка и что принесла на продажу, вокруг меня образовалось столько желающих купить вот прямо сейчас эти маленькие пузырьки, что владелец рынка решил устроить аукцион. Мы с ним оба остались очень довольны результатами, а я еще и получила кучу заявок на изготовление новых партий.
На радостях захожу пообедать в трактир на территории рынка — проголодалась. Закупить все необходимое для дома можно и после еды. Сделала заказ для себя, а когда начала подбирать свежие овощи для Бараша и собралась с ним посоветоваться, смотрю — он куда-то сбежал.
Скоро ко мне подходит красный от возмущения трактирщик:
— Дорогая внучка почитаемой всеми лесной ведьмы, я вас, конечно, очень уважаю, но ваш баран только что сожрал копченый говяжий окорок на кости!
— Что вы такое говорите? — изумляюсь я. — Разве баран может есть мясо?!
— Ваш еще как может! Желаете пойти посмотреть? Он и ко второму окороку приглядывается.
9. Глава 8
Встаю, заинтригованная, но тут показывается сам Бараш с очень довольной мордой, и с невинным видом неспешно укладывается на циновку у моих ног. Замечаю, что живот у него хорошо так округлился.
— Купить тебе говяжий окорок? — недоверчиво спрашиваю я. — Ты дома будешь такое есть?
И он утвердительно кивает! Что происходит?! Извращение вкуса после того, как побывал на грани жизни и смерти? Надо будет поискать ответ в волшебных книгах или все же обратиться к ветеринару.
— Плачу за два окорока, — говорю трактирщику, доставая деньги. — За тот, что он съел, и за еще один. Хотя нет, еще за два, — Леону же тоже надо будет сколько-то выдать, — думаю.
Когда я пообедала тем, что заказала, а Бараша уговорила еще только на огурчик, трактирщик вдвоем с поваром выносят и кладут на стол передо мной огромную варено-копченую ногу откормленного бычка, завернутую в плотную бумагу и перевязанную во многих метах. Пока я сижу с раскрытым ртом, прикидывая, насколько этот «окорочок» тяжелее меня, и каким способом его можно попытаться доставить домой, они приносят и второй, еще крупнее первого!
