Томаш надулся и покосился на севшую рядом с племянницей тетушку.
— И теперь они будут жить здесь? — поинтересовался он, понимая, что императорский приказ и выбор дракона отца не то, что можно хоть как-то оспорить.
— Нет...
— Да! — тут же перебила герцога тетушка. — Мы погостим у вас немного. Вы мало общались с Франситой и приняли почти в члены семьи неизвестно откуда появившуюся дамочку. К тому же стоит обсудить брачный договор. Я как опекун бедной сироты настаиваю, чтобы ее интересы были оформлены должным образом.
Бентар, присоединившийся к воспитаннику, едва слышно фыркнул, стоя за спинкой Томиного стула:
— Бедной... самое богатое баронство в империи.
Чейжену не оставалось ничего другого, как велеть приготовить комнаты в крыле для гостей. Отказать сейчас означало навлечь гнев императора, к которому непременно поедет эта мегера, если он укажет им на дверь. Того и гляди его величество к алтарю отправит высочайшим указом во имя государственных интересов.
Ужин прошел в напряженном молчании. Лишь изредка белокурая куколка что-нибудь мило щебетала, типа:
— Вы покажете мне сад? Говорят, он чудо как хорош...
Чижик, словно пойманная птичка, кивал, мрачнел и поглядывал на Тамару. Видимо, ему сильно не нравилось, что все его немногочисленные домашние сгрудились вокруг чужачки и он один вынужден развлекать незваных гостей.
Томочка от его взгляда ежилась, а уж от поглядываний тетушки, невестиной опекунши, и вовсе накатывал безотчетный страх. Пожилая мадам смотрела на нее так, словно размышляла, какое место займет Тамарина голова на каминной полке среди безделушек.
Пришла в себя от гнетущей атмосферы Тамара только после затянувшегося ужина, в комнате мальчика. Как оказалось, ей выделили соседние апартаменты в детском крыле замка. Там, кроме Томаша и Бентара, проживал еще медик и имелись два поста охраны.
В свои три комнаты девушка смогла заглянуть лишь мельком. Что-то вроде гостиной, спальня и гардеробная плюс удобства в виде крошечного санузла.
Томаш сразу же потащил ее с дракончиком к себе, по пути живо интересуясь, где она жила, кем была и чем любит заниматься.
Бентар, пригладив усы и убедившись, что с воспитанником все хорошо, попросился отлучиться.
— К жене сбегаю, — ошарашив Тамару наличием супруги при такой внешности и голосе, доверительно сообщил он. — Рузанна-то моя в замке старшей горничной работает в гостевом крыле. Надо бы узнать, надолго ли к нам баронесса пожаловала.
Мужчина велел Томе надеть на шею цепочку с блестящим кругляшком и ушел, поставив у дверей комнаты герцогского сына двух высоченных гвардейцев самого разбойничьего вида. Кругляш являлся блокиратором магии, и навесил его на Тамару усатый служака на всякий случай.
Томаш оказался очень живым и любознательным, как все мальчишки его возраста. Он играл с дракончиком блестящими камушками и рисовал с Тамарой картинки цветными карандашами.
— А там тоже твои рисунки? — Девушка заметила альбом, небрежно сунутый под плюшевого монстрика, похожего на двухголовую лошадку.
— Там сны. — Паренек перестал улыбаться. — Бентар сказал, если рисовать, когда проснешься, то вспомнишь, что снилось. Но там страшное. Я не хочу вспоминать, но думаю, что надо.
— Конечно надо. — Тамара погладила его по голове. — Неизвестное всегда пугает больше. А когда ты знаешь, что тебя пугает, с этим легче справиться.
Она потянула альбом за уголок и, вытащив, открыла на первой попавшейся странице.
