7. Глава 6
Я в ужасе замерла.
Зажала рот ладошкой, не веря глазам.
Хотелось кричать, смеяться и плакать одновременно.
Ведь последние слова он произнес, не открывая рта!
Наездник слегка шлепнул пятками по округлым бокам Ленточки, и та бойко зацокала на выход. Мне пришлось ускориться, подстраиваясь под ее шаг.
В голове прозвучал голос:
— Мы идем домой, хозяйка?
— Домой, куда же еще! — буркнула в ответ, но тут же прикусила губу, опасливо покосившись на незнакомца.
Тот уже считал меня странной и замороченной. А если услышит разговоры с лошадью, то наверняка запишет в сумасшедшие. Наши дорожки вот-вот разойдутся, но мне почему-то очень хотелось остаться в его памяти адекватной.
Воин поймал мой взгляд и равнодушно отвел глаза.
Я шла чуть левее Ленточки и срывала бутоны, что пригодятся для общеукрепляющего сбора. Лошадиные копыта мягко топали по траве. Звонко, словно желая наговориться на ночь, щебетали птицы в хрустальном полумраке предзакатного леса. Весело журчала речка. Где-то невдалеке с громким хрустом ломались под животными ветки.
В голове лавиной множились вопросы.
Почему незнакомца не слышно? Мне доступны его мысли? Если да, то только в пещере? Или он просто не думает? Или я не слышу его за мелодией природы? В пещере ведь было тихо.
Украдкой посмотрела на его лицо.
Воин поймал мой взгляд и равнодушно отвел глаза. Я тоже уставилась себе под ноги.
— Отчего паникуешь? Тебя я не съем, — прозвучало негромко, и я сразу навострила ушки — мне не показалось? — У тебя есть муж?
Я вздрогнула от неожиданного вопроса. Повернулась к нему. Он смотрел на меня в упор. Вот только не понятно было, услышала я мысли или слова. На всякий случай осторожно уточнила:
— Вы что-то сказали?
— Ты глуховата, как вижу, — усмешка его тут же погасла и он повысил голос: — Твоя глухота исцелима?
— Все исцелимо, если ты не мертв и тебе доступен хороший целитель.
Я прибавила шагу, не желая поддерживать наш странный разговор. Врать не хотелось. Но и правду говорить о подслушанных мыслях я не собиралась. Про мое общение с Ленточкой знала только матушка, и она взяла с меня слово молчать про мою необычную способность. Кому захочется общаться с человеком, способным читать мысли, пусть даже лошадиные? А вдруг у меня случится сбой, и я начну слышать своего собеседника? Был бы у меня полезный дар исцелять или разводить огонь, матушка мигом раструбила бы о нем по всему городу.
В нашей округе работал всего один маг и два целителя, чьи услуги стоили немалых денег. Поэтому их нанимали лишь мэр да еще несколько богачей.
Троица держала свою магию в секрете. Меня терзало любопытство — как Трехликий творил через них свои чудеса. Как исцелял, создавал, казалось бы, из ничего кусочки стихии или оружие? Однажды, столкнувшись на улице города с сутулым магом, я набралась смелости и поинтересовалась, не берет ли он учениц.
— Учениц не беру, — прошамкал он. — Зато не против хорошенькой служанки.
Вот так, двумя предложениями он разбил во мне надежду стать причастной к созданию чудес. Настоящих чудес. Способных менять ход битвы или...
— У тебя нет денег на лечение, — прервал мои мысли мужчина, снова взглянув на мое невеселое лицо.
Он теперь говорил громче обычного и старательно выговаривал слова. Старался для меня, наверно. Помолчав немного, добавил:
— Сколько стоит помощь хорошего целителя?
— Вы останетесь в нашем городе всего на несколько недель. Боюсь, за это время заработать такую сумму невозможно.
