чает мужчина.
«Идеальный сосуд — вот твое имя», — мелькает победная мысль.
Он столько раз представлял себе, как это будет, что теперь не знает, какой план пустить в ход. Нетерпение мешается с неверием. Может, это лишь фантом? Образ в его голове? И он по-прежнему один, считает крупинки золотого песка, перекладывая их с места на место?
Дракон соглашается на все условия человека и даже помогает вытащить оставшихся под завалами детей и взрослых. Ему не нужны их жизни. Ему не нужна больше ничья жизнь. Ведь в тот момент, когда дракон выполняет условия сделки, он получает себе новое тело.
Но все идет не по плану.
Что он знал о боли прежде? Ничего.
Человеческий организм впитывает все, словно губка, и усиливает многократно. Вода вокруг кипит, дракон (или уже человек?) рычит и воет.
Пустота? Неужели он действительно боялся ее? В тот миг он ее жаждал.
Зачем емунужна эта месть? Зачем он так долго искал себе тело?
Все, что нужно теперь — только забвение.
И когда дракон уже готов сдаться, отказаться от возмездия, от себя самого, когда агония настолько сильна, что он сам молит о смерти, он с удивлением осознает, что память человека никуда не делась. Он сам никуда не делся.Их сознания соединились в единое целое.
Мир вспыхивает новыми красками. Будто со стороны он видит свою жизнь в Валааде и понимает — это его человеческая часть впитывает новые знания. Он видит события до того, как пообещал служить дракону. То есть свою жизнь до того, как пообещал служить самому себе.
Одно теперь неотделимо от другого. Они становятся единым целым. Чем-то более сильным, великим. Вечным.
Теперь у него новое старое имя — Амоа.Он был родом из Малеха и из Валаада.
И его врагам следует молиться. Потому что ни одна из его частей не умеет прощать…
***
(Несколько дней назад)
– Ты сказала, что знаешь, кто я. Скажи это вслух.
Амоа стоял в коридоре королевского замка, а перед ним на полу сжалась девушка. Ее губы дрожали, во взгляде читался ужас.
Она сглотнула и произнесла на грани слышимости:
– Подгорный король.
Это было похоже на озарение. На блестящую идею, которая приходит и меняет собой все вокруг.Как наяву он вспомнил тот день, когда Ниан атаковали повстанцы, объединившиеся с Трилендом. Амоа поднялся в воздух, почти победил их всех, но в какой-то момент его тело пронзило несколько запущенных в небо огромных копий. Как он мог проглядеть их катапульты? Непростительная ошибка, стоившая ему так дорого.
Одно угодило прямиком в голову, вошло через глаз. Он помнил оглушающую боль, а затем... Видимо, упал в море, там обратился обратно в человека, и его выловили работорговцы.
А ведь тогда, когда он очнулся, закованный в антимагические наручи, он действительно хотел умереть. Его звериная сущность молчала, истощенная регенерацией, вместо нее надолго поселилась пустота, а с ней вернулось и все то, что он ощущал, когда был заперт в пещере один на один с золотом и своим проклятием.
Тогда он оказался снова заперт, хоть и не понимал этого. Заперт в собственной голове.Разум отказывался подчиняться, лишенный ориентира. Желания притупились, осталосьтолько отвращение. Не справился, не смог. Проиграл. Снова.
Потом была Киара. Целеустремленная, яркая, согретая внутренним огнем. Он еще не видел всей картины целиком, но уже осознал, насколько судьба благоволила ему все это время, раз столкнула именно с ней...Или это не судьба, а проклят
