Ну и, разумеется, Калинин попадает под мощный артобстрел анкетирования. Будто не его пригласили, а он сам свататься припёрся. Лизкина предусмотрительность сразу заиграла новыми красками, иначе таких подопытных тут сейчас сидело бы двое.
Блин. Надо было Булата тоже из окна по-тихому выкинуть. Жаль, поздняк метаться. Впрочем, не моя забота. Пусть отдувается, раз не умеет язык за зубами держать.
А держать его он совершенно не умеет, встречая папин напор удивительно спокойно, едва ли напрягаясь. Ещё и умудряясь подтрунивать.
"Где учился" и "Какие планы на будущее", само собой, короночка любой отцовской проверки, но ответ: "Не скатиться в бездну отчаянья и уныния" заставил-таки всех озадачиться.
Правда в остальном вполне бодрячком.
Отдельным плюсиком засчиталась в его карму служба по срочке. Мало того, что не пытающаяся откосить от армии "золотая молодёжь" для папы сама по себе заслуживает отдельного вида одобрения, так ещё и многообразие всяческих курьёзных и мистических историй посыпалось с обеих сторон.
Кстати, не могу не заметить, слушать Калинина приятно. В смысле, речь у него поставлена: нет беканий, эканий и слов паразитов, которыми многие грешат (в том числе и я).
Нет. Чистенько, красочно, да ещё и занимательно. Я аж заслушиваюсь об этом "несуществующем телефоне с опечатанной вышки, который звонит сам по себе".
Мама, успевающая помыть посуду и раз десять зыркнуть на часы, в какой-то момент первой начинает сворачивать лавочку, поторапливая мужа.
А жаль. На самом интересном месте.
― Пора собираться, болтун. Нам ещё в пробке стоять.
Не с первого раза и не очень охотно, но её слушают. Так что через несколько минут мы снова толпимся в коридоре, прощаясь.
― А друг твой что, остаётся? ― подозрительно интересуется папа, когда Булат, обменявшись напоследок рукопожатием, снова теряется на кухне.
― Пошли давай. Они и без нас разберутся, ― мама буквально выталкивает его на лестничную клетку. ― Целую, девочки. Не шалите, ― многозначительно бросают нам напоследок и... Мы с Лизой одновременно выдыхаем с облегчением, едва щёлкает замок.
― Капец, ― присвистываю удручённо. ― Вот это называется: завалить проверку.
― Мда. По-дурацки вышло, ― соглашается систер, покусывая мизинец. ― Но всё равно забавно, скажи? Ладно. Пойду, чтоль, к Ильдару схожу.
― Что, сейчас?!
― А чего нет? Оставлю вас, голубки, наедине. Только не шалите, ― слышу неприкрытый сарказм.
― Кто б говорил.
― Не-не-не. Даже не сравнивай. Я свободна, Ильдар тоже. Отношений мы не ищем и всё обоюдно, так что... ― кокетливо помахав мне на прощение, Лиза даёт стрекоча.
И хоть логика её мне предельно ясна, но... Почему опять через балкон, алло? У меня там что, проходной двор?
Кстати, где законодатель моды? Что-то больно притих.
― Родной, ты тут прописаться решил? Кати... ― иду на кухню, но офигевше замираю в проёме, когда на уровне лица всплывает рыбья рожа.
Фу. Без пакета она ещё противнее.
― Отпусти меня, дева прекрасная, в море синее, ― смешным пищащим голоском вещает Булат, стискивая жабры так, что зубастый рот живёт отдельной жизнью. ― Если не вернусь, жена уйдёт к окуню. Этот старый хрыч всегда к ней свои плавники подкатывал.
Шутка забавная, но эти пустые водянистые глаза...
― Мерзость.
― Не слушай, она просто завидует, ― насмешливо поглаживают селёдину по чешуе. Или как там её, горбушу.
― Если вы настолько сблизились, забирай её с собой. Будет с кем обниматься ночью.
