Я с удивлением посмотрела на профессора. Он был слишком эмоционален. Ни на лекции, ни на практических занятиях он не проявлял особой эмоциональности. И как реагировать на это я не знала. Робко поинтересовалась:
- Профессор, мне продолжать отвечать по теме семинара?
Но Лантерей вдруг махнул рукой:
- Не нужно. Вы, как потомственный артефактор, должны это всё знать и без того.
Я не сдержала удивления:
- Зачем тогда вы заставили меня отрабатывать?
Но старик не слушал меня. Он был чем-то взволнован, недоволен. И это никак не было связано с моей отработкой.
- С эльфами должен был быть заключен четкий договор, в котором оговаривались бы все нюансы! Неужели всеми уважаемый и мудрый магистр Кретт поверил им на слово? Это немыслимо! Эльфы заломят потом такую цену, что мы все вздрогнем! Вот помяните мое слово, студентка Орэйс!
Кажется, я поняла, чем так взволнован профессор. Чтобы вызволить из темниц Междумирья томящихся магов, нужны артефакты с эльфийской магией. А эльфы никогда и ничего не будут делать просто так, из доброты сердечной. И если они согласились помочь, но не назвали точную цену своей помощи, то потом, в самый решающий момент, они могут потребовать что-то такое, от чего жителям нашего королевства и впрямь поплохеет. Но я также понимала, что у магистра Кретта могут быть свои обстоятельства, о которых он умалчивает. Подозреваю, что закулисная игра между эльфами и Советом магистров гораздо сложнее, чем мы можем представить.
Профессор Лантерей вновь схватил газету, развернул её и устремил сердитый взгляд на газетную полосу. А мне-то что делать? Внимание привлекли чудные песочные часы, стоящие на столе профессора. Песок внутри них переливался и взмывал вверх, будто внутри часов гуляет ветер. Это сувенир какой-нибудь или настоящие часы? Любопытство было настолько сильным, что я осмелилась спросить у Лантерея:
- Профессор, это настоящие часы?
Старик очнулся от своих дум и с удивлением посмотрел на меня.
- Студентка Орэйс? Можете идти, семинар вам засчитан. А Оракул – это моя дипломная работа, когда я выпускался из Академии.
- Оракул? То есть, это не часы, а артефакт? А что он умеет?
Старик нетерпеливо покосился на газету, видимо, ему не терпелось вернуться к чтению.
- Оракул умеет предсказывать, - насмешливо ответил старик, - Переверните часы и услышите предостережение о ближайшей неприятности. Меня Оракул частенько предупреждает о скисших сливках, дожде или прохудившихся ботинках. Очень полезная вещь, если прислушиваться к его предостережениям.
Я с сомнением посмотрела на песочные часы:
- Но ведь не все неприятности можно избежать, даже зная о них. Не все зависит от нас. Мы можем стать жертвой чужого легкомыслия, например.
- Верно. Но если есть возможность избежать неприятности, лучше ею не пренебрегать. Вы переверните Оракул и убедитесь сами.
Я несколько секунд вела внутреннюю борьбу. С одной стороны, я не особо доверяла всяким предсказаниям. Поверишь в какую-нибудь предсказанную тебе ерунду, и она обязательно случится, но только потому, что ты поверил в неё! А с другой – это же артефакт, созданный профессором Лантереем! Очень хочется узнать, что он мне скажет!
Я решительно протянула руку к часам и перевернула их.
11. Глава 10
Золотистый песок внутри часов взвился пыльным облаком и медленно стал оседать в верхней чаше. На какое-то мгновение мне показалось, что и сами часы подернулись магической дымкой. Но это было лишь едва уловимое изменение, которое вполне могло быть и иллюзией. Но уже в следующую секунду я забыла обо всем на свете, потому что в моей голове прозвучал бесцветный голос, который я бы не отнесла, ни к женскому, ни к мужскому: «Остановись, твоя линия судьбы может измениться».
