Вдруг в комнату вбежала ошарашенная Фистисфея. Она не могла понять, что здесь произошло. Она должна была прийти к Копланту, как они вчера договорились, а здесь такой сюрприз. Коплант начал ей внушать, что всё это нелепость, случайно вышло, самооборона. Теперь она понимала, что Коплант убил её мужа. В страхе она пятилась от него. Коплант хотел обнять её и успокоить, но она отпрянула от него и в тот же момент наскочила на злосчастное Копьё Пинхаса.
В голодающей стране Копланту не составило труда убедить всех в случайности жертв рокового копья. Только брат Фистисфеи – Фариск – не поверил в байки Копланта. Он читал в лукавых глазках Копланта ужас правды, и он не совпадал со слухами, витавшими по Валерану и выпущенные нынешним владельцем поместья Арчила Коплантом. Фариск был очень проницательным парнем. Его внешность была не очень обычной: ростом он был высок, как и Коплант, но его глаза имели узковатый разрез, а уши были заострены кверху. Он не стал ничего никому говорить, но решил мстить. Следующей ночью он поджог дом Арчила Бакендаса, в котором проживал один только Коплант. Но, увидев пламя, он осознал, что натворил. Фариск ринулся в дом, чтобы спасти Копланта, но сам не смог выбраться и погиб там.
Копланта же дома в ту ночь не было. Он навещал отца и родню первый раз за весь голодный год. По возвращении в Валеран он узнал о потере дома и очень сожалел о похороненных под пеплом сокровищах, собранных Арчилом по всему Песчаному Краю и за его пределами.
От отца он узнал о скором отъезде пусторцев в Сэндорию и решил примкнуть к их рядам. Так он вернулся в семью, но уже другим, не как прежде. Часто грубил старшему брату Лату, да и отцу. А, вот, с братом Реудатом он сильно сдружился.
Человек, не воспринимающий нищету, стал нищим. Он жил с нищими, ел и одевался, как нищие. По пути в Сэндорию к нему подошёл старик Авдей, тоже из Пусторы, и попросил воды, а тот пожадничал, допивая остатки, и последние капли расплескал. Авдея напоил Реудат, бывший поблизости.
В Сэндории Коплант плакал о своей несчастной судьбе бедняка. В бытность богачом, он брезговал теми, кто окружал его сейчас. Возможно, что болото нищеты поглотило бы его, если бы не врождённая бережливость и её агрессивная форма – жадность. По протекции Гердаша он стал виночерпием. Но вскоре стал богатым виноделом. Сначала он воровал фараоново вино и торговал им за пределами Сэндории, а потом, накопив деньжат, посадил собственные виноградники. Даже лучшему другу и брату – Реудату – он не дал и капельки вина бесплатно, хотя и себе лишнего глотка не позволял.
В своей торговле он разорил многих конкурентов. Кстати, и Чворца – того самого, который продавал воду в пустыне, к нему ещё ушла жена Бахии, одного из старших братьев Копланта. Ценилось коплантово вино на весь Песчаный Край. И даже Баши приобретал у него вино, а не пил вино своего производства.
Жены у Копланта так и не было, хотя он жил с некой Кионгой, которая родила ему дочь Шелу и сына Ланита.
В год, когда власть в Сэндории сменилась повторно, то есть после смерти Гердаша и Халифа, Кэгорт – новый фараон – был недоволен сложившимся ходом виноторговли. Он приказал своим слугам припугнуть Копланта, чтоб тот выплачивал налоги за продажу вина, так как в мирном разговоре с ним не удалось прийти к согласию. Когда Кэгорт предложил платить ему десятую часть, Коплант ответил:
