Вот и спасительный подъезд блевотно-жёлтой пятиэтажки. Восемь ступеней вверх, затем ещё восемь. Замёрзшей рукой Леон извлёк из кармана ключ с дурацким брелком-сердечком. Дурацкие вещи… Это всё, что осталось от Алисы.
Он вошёл в квартиру, запер дверь и, наконец, снял капюшон. В маленьком квадратном коридоре пахло сладкими духами – уходя из дома, Леон брызгал из флакона, который Алиса держала на полке у зеркала, чтобы по возвращению ощутить её присутствие. Каждый раз надеясь, что Алиса сидит на их любимом, местами протёртом диване, в нелепой розовой пижаме. Но… Нет. Её снова нет.
Леон завалился на диван и лежал неподвижно, пока не стемнело. Живот сводило от голода, но в холодильнике уже пару дней было пусто. После последнего похода в магазин, когда ему отчётливо привиделась Алиса, и он напал с объятиями на незнакомую женщину, ходить за продуктами стало страшно.
Он вытащил из-под дивана серебристый MacBook, засунул в уши наушники и, шумно выдохнув, начал что-то быстро набирать, бегая длинными ровными пальцами по клавиатуре, словно по клавишам пианино.
– Леонард, давай-ка с начала. Баха нужно играть с чувством! Растворяться в этой божественной музыке! – Екатерина Андреевна разочарованно всплеснула руками. – Твой тёзка Да Винчи музицировал на органе не хуже, чем владел кистью! А ты даже пианино освоить толком не можешь.
Тяжёлой походкой, едва переставляя больные ноги, она подошла к сыну и хлопнула его ладонью по спине.
– Сядь ровно! Что за поза простолюдина?
Леонард сжал зубы и вытянулся, как струна. Ему уже восемнадцать, а ей кажется, что он всё ещё ребёнок!
– Ты будешь блистать на сцене! Чего бы мне это ни стоило… – Екатерина Андреевна вынула из кармана домашнего платья кипенно-белый носовой платок и промокнула глаза. – Я обещала твоему отцу. Он так рано умер, потому что тяжело работал. Чтобы у тебя было всё! Помни об этом! Помни и играй как следует!
– Папа умер от рака. Я в этом не виноват, – сквозь сжатые зубы процедил Леонард и со всей силы стукнул кулаками по ненавистным клавишам.
От неожиданного звука Екатерина Андреевна вздрогнула.
– Виноват! И в моей смерти будешь виноват!
Через год она умерла. Леон остался один, в огромной трёхкомнатной квартире с бесчисленным количеством книг и картин.
Первым делом он продал пианино, чтобы больше никогда в жизни не играть. А потом и квартиру, чтобы избавиться от воспоминаний.
MacBook известил о скором окончании заряда батареи. Леон вынул наушники, Бах замолчал, в ушах звенело от гробовой тишины. На его запрос в сети никто не ответил. Ну что же, сегодня не повезло. Он уже занёс руку, чтобы захлопнуть ноут, как в тишине жалобно пискнул сигнал мессенджера:
STALKER:
Привет. Твоё предложение не
шутка?
Леона прошиб холодный пот. В животе заныло – теперь к голоду добавился первобытный страх смерти.
Он не отрываясь смотрел на экран, раз за разом перечитывая сообщение. Значок батареи начал быстро подмигивать, заставив встать и найти зарядное.
PIANIST:
нет я серьёзно
STALKER:
почему ты хочешь умереть?
PIANIST:
моя жена пропала без
вести я не могу с этим жить
STALKER:
а если я помогу тебе с ней
встретиться?
В горле пересохло, Леон с трудом сглотнул.
PIANIST:
где она????
STALKER:
завтра пришлю адрес.
