– Да, проходите, конечно – Озаботился тем, что она в коротких сапожках «на выход». Быстро подскочил, подхватил на руки, перенес через баламутную лужу, и посадил на скамейку.
Сам сел рядом.
– Простите. Грязно в доме. Не освоился еще. Лучше здесь.
– Я – вдова Якова, Ерофей Иваныч – Она отвернулась в сторону.
– Взводный ваш – Ерофей скрипнул зубами – Вспомнил с трудом, что жену Якова Клавой зовут, а вот отчество – наотрез.
– Не помню отчества вашего, простите, Клавдия – Женщина махнула рукой.
– Отплакалась я уже. Ерофей Иваныч. Платок свейский – видите? – Она сняла с головы цветастую шаль.
Подняла к лицу Ерофея голубые глаза.
– Клавой зовите. Не успели мы с Яковом ничего. Пустая я. – Ерофей покрутил головой. Не силен был в делах полюбовных.
– Не, ко мне, Клава, разговор, пожалуй.
– К вам, к вам – Вдруг, заулыбалась Клава. – Спасибо, что с батюшкой уладили, а то в общине мне все пеняют – хоть из города беги. – Она склонила голову.
– Матушка перехоронит, как положено, а мне и вам уходить надо – Она качнула головой горько.
– Мне – житья все равно не дадут, а про вас я от батюшки слышала – разорение будет. Обозлился он. Я мимо шла. Даже не гадала, что увижу все. Он с нашими… – Она замялась – Я не знаю как это – По телевизору их «быками» называют. Вот уж глупость совершенная. – Ерофей вздохнул тяжко, баламуть по городку шла еще гуще, чем в его луже, даже суток не минуло.
– Что говорят? – Клава всплеснула руками – Обычное дело – колом дверь подопрут да запалят. Избушка старая, печка в дырьях вся. Никто ничего и писать не будет. Сгорела и сгорела – Она помолчала секунду.
– За вас ведь и заступиться некому. Одинокий вы – Ерофей удивленно поднял брови – Хорошая девушка, славная – подумалось недолго.
– Идите ко мне – Она молитвенно сложила руки – Избушка у меня не велика, вроде вашей – Она передохнула. Говорила быстро, словно боялась, что Ерофей ей откажет.
– Всего-то через три дома. Печь затопите – отдыхаете будто. А сами ко мне – я вас на чердаке спрячу. – Ерофей жестко протер лицо.
– У вас ни мешка, ни рюкзака. Ни на веревках не висит ничего. – Посмотрела по сторонам тревожно – Не, жалуют у нас, таких как вы – Она снова прикрыла руками губы.
– Простите – Ерофей улыбнулся. Все-таки нравилась ему эта женщина – Ну, или девушка – Ерофей снова окинул ее взглядом – Почти, женщина.
– Каких? – Клавдия замолчала. Потом сказала, словно по секрету – Вы глаза не опускаете. Гордый. Силу имеете.
– Хорошо, красавица. Есть у нас кому поклоны бить. Сделаю, как просишь. Нет, у тебя мысли меня обманывать, это уж точно – Посидел. Подумал секунду.
– Скрувился совсем, значит, батюшка – Выпрямился на скамейке.
– Знаю я – где твоя избушка, только нельзя вместе нам – Посмотрел на нее глазом черным хитровато – Ты мне, печь затопи, да иди домой потихоньку, словно и не было ничего. А на чердак я к тебе сам проберусь. И не заметишь даже.
– Хорошо, Ерофей… – Вдруг, запнулась Клавдия.
– Чего замолчала? – Клава подсела чуть ближе.
– Покойно мне рядом. – Осеклась снова, посмотрела Ерофею в лицо. Набралась храбрости.
– А можно мне с вами? Да не по отчеству звать? – Положила руки сомкнутые на колени. Опустила голову виновато.
– Лишнего спросила? Ерофей Иванович – Ерофей задумался, потом ответил негромко.
– Сердце у тебя чистое, только ведь не знаешь, чего просишь – Клава вскинулась, словно воевать собралась.
– Ну, вот лет сколько вам? Я вдовая. Защиты и заботы никакой мне здесь. Ушли бы куда – да и все. Нашли бы место себе. А? Мир большой, есть в нем и люди добрые, кто ни – будь да и поможет место себе найти.
