– Не трогай ее! – крикнул другой голос, и к ним подъехал всадник. Бандит убрал нож.
– Я не собирался ее резать, Хариб. Ведьма она или нет, за нее дадут хорошую цену.
– Очень хорошую, если она вправду ведьма. Посади ее с собой на коня.
Говоривший был смугл и темноглаз. Нижнюю часть его лица скрывал бронзовый шлем. Он пришпорил коня и ускакал, а державший Ровену разбойник сел в седло, пристроив ее за собой. От него разило потом и немытым телом, но Ровена этого не замечала. Глядя на повозку со своими недавними подругами, она заново переживала свою потерю.
Еще вчера мир был полон надежды. Их дом был почти готов, муж начинал ладить со своим мятежным нравом, отец наконец-то вздохнул свободно, Мари мечтала о ночи с Пиланом.
И вот за какие-то несколько часов все переменилось. Ровена потрогала брошь у себя на груди… и увидела, как ее муж превращается в Побратима Смерти.
Слезы тихо потекли у нее по щекам.
Шадак ехал впереди, читая следы, а Друсс и Таилия следовали за ним бок о бок – она на гнедой кобыле, он на рыжем мерине. В течение первого часа Таилия почти не разговаривала, что вполне устраивало Друсса, но когда они поднялись на взгорье перед долиной, она тронула его за руку.
– Что вы намерены делать? Зачем мы едем за ними?
– А ты как думаешь? – буркнул Друсс.
– Но нельзя же вступать с ними в бой! Вас убьют. Не лучше ли отправиться в Падию, где стоит гарнизон, и послать за ними солдат? – Друсс посмотрел на Таилию – ее голубые глаза покраснели от слез.
– До Падии четыре дня ходу – а их может и не быть на месте, – им понадобится дня три, чтобы догнать эту шайку. К тому времени те будут уже на вагрийской земле, вблизи машрапурской границы. Дренайская армия там неправомочна.
– Но то, что вы задумали, бессмысленно.
– Там Ровена, – переведя дух, сказал Друсс, – и у Шадака есть план.
– Скажите на милость. – Таилия насмешливо скривила пухлые губы. – У двух великих воинов есть план. Полагаю, мне нечего бояться?
– Ты жива и ты свободна. Если хочешь ехать в Падию – езжай.
Смягчившись, она положила ладонь ему на руку.
– Я знаю, Друсс, ты храбрый парень. Я видела, как ты убил тех разбойников, – это было великолепно. А смотреть, как ты погибнешь напрасно, я не хочу – и Ровена бы тоже не хотела. Их много, и все они – законченные убийцы.
– Я сам убийца – а их теперь поубавилось.
– Ну а что будет со мной, когда вас зарубят? – вскричала она.
– Ничего хорошего, – смерив ее взглядом, холодно ответил он.
– Ах так? Ты всегда меня недолюбливал, верно? Как и всех нас.
– Полно вздор молоть. – Друсс послал коня вперед. Он больше не оглядывался на Таилию и не удивился, услышав, что она повернула на север.
Несколько минут спустя к нему подскакал Шадак.
– Где она? – спросил следопыт и пустил двух лошадей, которых вел за собой, пощипать траву.
– Отправилась в Падию, – ответил Друсс. Шадак молча посмотрел вдаль, на крохотную фигурку Таилии. – Ты бы ее все равно не отговорил.
– Это ты ее прогнал?
– Нет. Она думает, что мы оба покойники, и боится попасть в рабство.
– Что ж, с этим спорить трудно. Делать нечего – она сама выбрала свой путь. Будем надеяться, что он окажется верным.
– Что разбойники? – спросил Друсс, забыв и думать о Таилии.
– Они ехали всю ночь, следуя прямо на юг. Лагерь они, думаю, разобьют у Тигрена, милях в тридцати отсюда. Там есть узкая долина, выходящая в чашеобразный каньон. Работорговцы, конокрады, угонщики скота и дезертиры пользуются этим местом годами – его легко оборонять.
