– Будет сделано, госпожа ректор.
– Мили, ты же не против жить на первом этаже? – в очередной раз проявила внимание к моей персоне Эдитта.
– Мне все равно, – пробурчала враждебно.
Понимание того, что Пресинваль сейчас уедет, а я останусь здесь, потоком ледяной воды обрушилось на голову. Было страшно и очень одиноко. Хотелось разрыдаться и попросить забрать меня с собой, но гордость не дала. Кто он такой, чтобы я перед ним унижалась?!
– Идите, девочки, – отпустила нас ректор.
Когда я уходила, Маркус встал и попытался приблизиться, хотел что-то сказать, но я ловко вильнула в сторону и прошмыгнула мимо Виттории в дверь. Не желаю иметь с ним ничего общего!
– Когда-нибудь ты будешь мне благодарна за это… – тихо сказал опекун.
Стоило нам выскользнуть в коридор, Виттория сразу же начала занудствовать.
– Я – староста четвертого курса и председатель студенческого совета, – сообщила противная девица совершенно не интересную мне информацию. – После преподавателей я здесь главная. Если возникнут какие-то проблемы, сразу же обращайся ко мне. Только, пожалуйста, с мелочами не лезь.
– Угу, – пробурчала я, лишь бы только она замолчала.
Пока петляли коридорами, выяснилось, что свой статус моя спутница если и преувеличила, то не сильно. Студентки, которые попадались нам навстречу, сразу же отступали в сторону, давая дорогу. С ней здоровались, заискивающе улыбались, иногда что-то спрашивали.
Но лично меня эта староста всех старост уже раздражала. И сильно.
– Так ты и есть та богатая наследница, о которой все говорят? – когда мы свернули в относительно безлюдный коридор, поинтересовалась Вита.
– Я что, здесь одна такая? – уточнила на всякий случай, просто чтобы знать, с чем придется иметь дело.
– Да.
Места поприличнее Пресинваль подыскать, конечно, не мог.
– Что же, я люблю, когда обо мне говорят, – и независимо вздернула подбородок.
– А зря, – Вита внезапно остановилась, и я чуть не налетела на нее. Глядя мне прямо в глаза, она продолжала: – У нас ценятся скромность, прилежание, ответственность, уважение к окружающим…
– Еще старомодные платья и нелепые прически, я поняла, – со смешком прервала ее я.
Однако Виттория была настроена решительно.
– Если продолжишь вести себя вызывающе, ты просто не впишешься, – предупреждение было произнесено с таким видом, будто это могло стать величайшим наказанием.
Пф! Очень надо! Я вообще не хочу здесь быть, если вдруг кто-то не заметил.
– Я уже не вписываюсь, – невозмутимо сообщила настырной девице, продолжая смотреть ей в глаза. – Но меня это нисколько не волнует.
– Тебе же хуже, – бросила Виттория, развернулась и снова устремилась вперед. – Пошли, покажу тебе твою комнату.
И совсем скоро распахнула дверь в конце коридора, вошла сама и втащила за собой меня.
Две девушки, с ногами сидящие на кровати и о чем-то перешептывающиеся, тут же стихли и с подозрением уставились на незваных гостий.
– Девчонки, это Милиан, – сообщила староста и вытолкнула меня вперед. – Она новенькая, поэтому присматривайте пока за ней. И… постарайтесь ее не убить. Это будет непросто, но я надеюсь на вас.
Вита усмехнулась и унеслась.
За моей спиной громко стукнула дверь. Это была точка в конце прошлой, счастливой жизни. А что там будет в новой – пока не понятно.
Минуту мы с девчонками рассматривали друг друга. Они были разные, очень. Одна – мелкая, худющая, но с симпатичным личиком и длинными волосами насыщенного рыжего цвета. Другая – пухленькая, светленькая, с короткой стрижкой, голубыми глазами и крупными чертами лица. Обе были одеты в синие форменные платья.
