В этот момент вернулась Дана с магнитофоном.
– Единственное, что нашла.
– Спасибо, – Бенджи тут же ушёл с балкона включить доисторическую технику.
– Во время нашего телефонного разговора ты спросила меня о порядке в хаосе. Почему?
– Я сидела и наблюдала за интерактивной картой, и мне показалось, что должна быть закономерность в появлении аномалий.
– Мне нужен доступ к собранным вами данным.
Девушка вернулась через минуту со своим ноутбуком:
– Вот главная таблица. Ребята, а, может, сначала поужинаем?
– Разумное предложение. – Кент, сохраняя напряжённое от мыслей лицо, разлил вино по бокалам. Из кухни донеслась джазовая композиция благодаря работающему радио.
– За исследовательский дух!
Зазвенел хрусталь.
– И за мой чудесно начавшийся отпуск!
– Сколько обычно продолжается аномалия? – спросил физик.
– По-разному в зависимости от вида. Здания исчезали максимум на шесть дней, так что не хотела бы я, чтобы мы побили этот рекорд.
– Тебе не нравится наша компания?
– Что ты! Я очень рада, что вы со мной. С пол-оборота включились в изучение феномена…
– Оборот! – довольно громко произнёс Бенджи. – Что если мы в некой петле Мёбиуса, и сейчас просто на противоположной стороне того места, где должны быть, но вместе с тем всё ещё в той же плоскости? Это объяснило бы постепенное исчезновение мира вокруг.
– Но не эпизодичность. Исчезновение отдельных зданий оправдывает только гипотеза виртуальности, если у каждого дома свой уникальный код. Да и как бы мы оказались в считанные секунды на другом конце ленты Мёбиуса, если она бесконечно длинная?
– Значит, она конечная.
Кент взглядом наигранного презрения посмотрел на Бенджи. Тот рассмеялся:
– Сам не согласен.
– Мальчики, вы пытаетесь подтвердить какую-нибудь из теорий или опровергнуть?
– Да уже хоть что-нибудь.
– Уже!? Вы сегодня на совещании видели практически всех учёных, бьющихся над этим вопросом четыре года.
– Да, ты же как раз переехала сюда в момент появления аномалий. Чем тебя не устроил наш проект с шахтами? – полюбопытствовал физик.
– Учёба закончилась, захотелось сменить обстановку. Да и не было тут ещё никаких феноменов, когда я искала новую работу.
– Ты ещё скажи, что они тут появились из-за тебя.
Дана испуганно взглянула на Бенджи:
– Я переехала спустя месяц после первой аномалии.
– Выпьем за то, чтобы засос затянулся на шесть дней для всестороннего исследования? – Кент разлил остатки вина из бутылки.
– Я не хочу весь свой отпуск провести взаперти. Джина вон уже взяла билет на Майорку. Я бы тоже… – Дана несколько раз махнула головой в сторону.
– Ты можешь позагорать на балконе без использования защитного крема, чтобы мы проверили проникновение ультрафиолетовых лучей по солнечным ожогам на твоей коже.
– Бенджамин, ты божественен.
– Сарказм?
– Ты так думаешь?
– За взаимопонимание! – поднял бокал Кент.
– За четырёхдневный засос! – добавила Дана. – И вам хватит на сбор информации, и мне останется время на отрыв.
– Нам ещё придётся объясняться перед командой, почему мы с Бенджи оказались в твоей квартире. Оба одновременно.
– Пусть меня накроет волна общественного порицания…
– Волна! – физик в очередной раз прозрел. – Волна!
– К твоей гавайской рубашке, конечно, очень подходит этот возглас, но что ты имеешь в виду?
– Волны способны переносить энергию и импульс. Возникновение аномалий можно описать с помощью волн, распространяющихся в пространстве и времени.
