Дух Реки. Река как Жизнь. Добрая сказка для взрослых. Книга первая - страница 20

Он стоял на самом краю скалистого берега, на краю каменной плиты, как на краю своей жизни, стремительный поток ударялся в боковое препятствие, жемчужными ледяными брызгами сопровождая свое явное неудовольствие.

Старший завороженно смотрел в глубь мутного потока, непрерывно меняющаяся картина поверхности воды завораживала настолько, что сплавщик забыл обо всем, выпал из реальности. Как будто гипноз. Могла же река его загипнотизировать? Или… это было что-то другое.

И, вот, в этой параллельной реальности, они уже сели с младшим в лодку, укрепились, застегнулись, оттолкнули лодку от берега, и тут же мощная вода охватила ее со всех сторон.

Стремнина была так сильна, что лодка, как спичечный коробок, как яичная скорлупа, потеряв управление, как песчинка, неслась только по воле самого потока. И не было сил повлиять на происходящее.

Лодка завертелась вокруг своей оси, как стрелка компаса. Люди в ней были обречены. Поток стремительно тащил их в узкое низкое место, трубу. Протащил на огромной скорости сквозь туннель, ободрав со всех сторон о боковые острые камни, при этом, люди невероятно близко и очень ме-дле-нно, подробно, увидели, во всех деталях рассмотрели обычный автомобильный запрещающий знак на скале – «Въезд запрещен!», и потащил дальше, вниз, к огромной острой скале посредине реки.

Внезапно лодка наткнулась на препятствие на дне реки, острый каменный зуб, торчащий в воде. В мгновение ока острый осколок скалы пропорол днище лодки, оставив широкую рваную рану от самого начала и до конца, лодка тут же развалилась.

Закрепленные в ней гребцы, запутанные веревками, деревянными сидениями, надутыми остатками бортов, как комки мусора замотались стремительным потоком еще сильнее, и уже через мгновение поток буквально вмазал их в торчащие острые края скального острова.

Последнее, что увидел старший, это, как его младший товарищ, с разбитой головой, и уже без защитного шлема, лицом, ободранным о скалы, залитым кро-вью, уносится потоком с другой стороны острова в каменную бездонную чашу. Следом за ним, с противоположной стороны острова, стремнина понесла его самого.

Видение было таким явным и четким, боль от ударов о скалы такой явной, а страх таким неминучим, что старший отшатнулся от воды назад, и упал навзничь, на спину, на каменную плиту берега, крепко приложившись затылком о выступающую неровность плиты.

Потеряв сознание от удара, он все еще видел все ТО, происходящее с ним и с его молодым товарищем, он все еще переживал тот животный страх от скорой неминуемой гибели.

Очнулся от того, что младший теребит его за плечо, осторожно приподняв его голову, и, пытаясь наложить повязку на разбитый затылок.

Старший сел, не в силах подняться. Голова в тумане. И только четкая картина их гибели неотвратимо преследовала его сознание. Он погибнет сам. И станет причиной гибели этого молодого пацана, который в жизни-то своей еще ничего и не видел, и который даже не знает, нужен ему этот сплав или нет.

Старший, с трудом опираясь на младшего, встал на ноги. Медленно, очень медленно, повел своего молодого товарища к огромной скале посреди бурлящего мутного потока. Задрал голову вверх. Видно было очень плохо. Но в том, что это были видны мемориальные таблички, прибитые прям к монолитной скале, сомнений не было.

Это была память о погибших сплавщиках. В назидание всем живым? Или как напоминание о человеческой глупости, безрассудности, тем людям, которые решили потягаться в ловкости с огромной каменной рекой. Со стихийным бедствием?