Валера торопливо кивнул. Его умение усмирить словом гневливого собеседника осталось где-то далеко позади на дороге, у сбитой лисы. Да и как распорядиться этим умением, когда тебе велят заткнуться?
– Потом мне диагноз поставили. «Дорогой, надо лечиться, дорогой!» И по плечам гладит. И лезет своей похабной пастью! – Глеб ударил ладонью по рулю, и клаксон коротко пискнул. – Шваль чёртова! Ничего бы не узнал, так и ходил бы с рогами, спасибо, Рубен глаза открыл. Представляю, как он хохотал надо мной, мелкий армянский говнюк!
Марине тоже захотелось хохотать, но не от веселья – от ужаса. Сойти с ума в попутке из ада, нет ничего проще.
Посёлок остался позади. Оставались позади деревья, мокрые, костлявые коровы, завалившиеся набок пустые лачуги, бетонные, с дырами, стены, изрисованные граффити («кресты мира» соседствовали со свастиками). Столбы линии электропередач, поднимающиеся вдоль дороги пунктирами. Указатели, плавящиеся под дождём. Руины остановок, напоминающие гниющие, забитые мусором рты убитых великанов, над которыми кружили чёрные птицы. Ливень ослабевал и совсем прекратился, когда они, заложив лихой вираж, вырулили на федеральную трассу «Урал».
– А теперь внимание! – голосом Серёги Шнурова провозгласил Глеб. – Ту-ту! Е-эдем!
Марина чувствовала, как её вдавливает в спинку сиденья, точно космонавта на старте. На спидометре стрелка упёрлась в отметку 150. «Ситроен» явно намеревался преодолеть звуковой барьер. Такая езда не могла окончиться ничем, кроме катастрофы, но теперь Марина не сомневалась: катастрофа в действительности и была той тёткой, к которой Глеб так спешил.
Что-то легонько коснулось её колена, отчего она едва не вскрикнула. Опустив взор, Марина увидела мобильник, который Валера протягивал ей тайком от Глеба, протиснув правую руку между сиденьем и дверцей автомобиля. Свой смартфон она оставила в рюкзаке и, что занятно, даже ни разу не вспомнила о нём с тех пор. Она схватила старенькую «Нокию» Валеры, на миг дотронувшись до его пальцев. Слегка их сжала, и Валера ответил тем же. Её пальцы были холодны, но его холоднее. Потом Валера убрал руку.
Что ж, у неё есть мобильник. Как он может помочь в сложившейся ситуации?
«Соображай, подруга», – молча прикрикнула она на себя. – «Ты же была отличницей в школе, и в универе – одна из лучших на потоке. Так что мозги у тебя есть. Вот и шевели ими, подруга».
Но мысли рассыпáлись, как детский конструктор.
«Что нам известно? Модель машины, цвет, регион, откуда она прибыла; имя водителя, трасса и направление движения. Если эту информацию с кратким описанием проблемы разослать СМСками по близким, кто-нибудь из них свяжется с полицией. А дальше пусть копы думают, как остановить психопата».
Воспрянув духом, Марина принялась набивать сообщение.
– Здесь наверняка повсюду камеры, – как бы между прочим заметил Валера. Глеб фыркнул:
– Пусть пришлют мне оповещение. Я как-нибудь это… кх-хе! – переживу.
– А что насчёт бензина?
– А что насчёт бензина? – переспросил, кривляясь, Глеб.
– Вам же надо будет остановиться, чтобы заправиться. Датчик почти на нуле.
– Вот ты умный какой, смотри! Сразу ясно, отличник! Остановимся, когда я решу и как я решу.
«Ситроен» обогнал «Камри» – небрежно и резко. Автомобиль Глеба, разогнавшийся уже до 160 километров в час, заёрзал по асфальту; Глеб выровнял его каким-то чудом. Во время манёвра Марину бросило на дверь, и она выронила мобильник.
