Дурной глаз - страница 5

Если Глеб не отправит всех в кювет.

Валера оставил попытки завязать беседу, что в возникшей ситуации было не самым худшим решением. Водителя, судя по всему, это устраивало. Он прокашлялся и сосредоточился на дороге. Пурпур постепенно сходил с его лица и, наконец, остался лишь на скулах тонкой разорванной сеточкой.

Минут через пять, когда дорогу обступил смешанный лесок, Глеб переехал лису, выбежавшую из кустарника, и даже не притормозил.

***

– О Господи! – воскликнул Валера. Марина вжалась в сиденье, впилась пальцами в щёки, превратив своё лицо в трагическую маску. Звук удара отдавался в её ушах и ещё где-то внутри, как кувыркающийся камень, навсегда оставляя в сердце тяжёлый оттиск. – Зачем вы это?!

– Нельзя тормозить на такой скорости, когда дорога мокрая! – взорвался Глеб. – Если ты не хочешь улететь на берёзу, нельзя тормозить на такой скорости!

– Но…

Голова Глеба развернулась к нему на плечах, словно танковая башня, и Марина услышала, как щёлкнули шейные позвонки.

– Заткнись! Заткнись! Заткнись! – проревел Глеб, брызжа слюной. – Я за рулём! Я главный! Ясно тебе, Гарри Поттер?!

Пурпурный цвет вернулся на его лицо, Валера же, напротив, побледнел – словно они были сообщающимися сосудами, между которыми циркулировала общая кровь.

За окнами среди деревьев мелькнул мотель – бледно-розовый фасад, кафе, несколько машин на парковке. Старик в дождевике катил вдоль заборчика пустую тачку, за ним бежала дворняга – хвост кольцом. Такая привычная жизнь. Марина с тоской проводила мотель взглядом.

– Остановите, мы сойдём здесь, – произнёс Валера как можно спокойнее. Глеб вытаращился на него так сильно, словно намеревался дотянуться глазами.

– Вы едете. Я довезу вас до трассы, как и договаривались. Будь я проклят! Я довезу вас до самой Перми!

– Разве вам не надо ехать к тётке?

– А? – сощурился Глеб. – К тётке?

Марина не заплакала – заскулила.

Лесок расступился перед указателем «БЕРЕГОВУШКА». Они ворвались в посёлок, не сбрасывая скорость. По встречной Глеб обошёл плетущийся трактор и чудом разминулся со встречной «Ладой Калиной», водитель которой ударил по тормозам и возмущённо просигналил. Валера вцепился в ручку двери, и Глеб истолковал этот порыв как попытку к бегству.

– Если ты попытаешься выпрыгнуть на ходу, тебя разотрёт об асфальт, как на чёртовой тёрке, – будничным голосом сказал он. – Станешь хуже той лисы.

«Ситроен» проехал перекрёсток на красный сигнал светофора, собрав негодующую овацию автомобильных гудков. Машины разлетались от безумца в разные стороны, как игрушечные.

– Пожалуйста, – еле слышно произнёс Валера. – Зачем вы это творите? Подумайте о жене.

– Со вчерашнего дня она больше не моя жена, – ответил Глеб ровным голосом, точно говорил о погоде. – Сука мертва, и боже, я счастлив впервые за долгие годы. Как камень с души! Если захочешь однажды развестись, Гарри, уясни: шлицевая отвёртка – твой лучший помощник. Всё остальное доделает керосин.

Марина уже не могла сдерживаться. Словно шар с водой лопнул где-то внизу живота, и по бёдрам разлилось постыдное тепло. Мочи было немного (Марина успела присесть за кустики до того, как их подобрала попутка из ада), зато унижения – до фига. Острый запах её слабости начал подниматься по салону, забивая запах гари, исходящий от камуфляжки Глеба.

Но тот, кажется, не заметил ничего.

– Она сосала этому щенку из пресс-службы, – увлечённо говорил Глеб будто сам с собой, скользя мысленным взором по волнам своих ядовитых воспоминаний. – Этому, в пиджачке, причёсочка-пробор, туфельки, блядь. Насасывала, а вечером разговаривала своим поганым ртом со мной, когда накладывала ужин. Иногда даже целовала в щёку! Если бы у нас был ребёнок, она бы и его целовала, зашквареным-то ртом! И хорошо, что у неё случился выкидыш! Насасывала! Все знали, кроме меня. Как же они смеялись за спиной! Он, кстати, на тебя похож, Гарри, блядь, Поттер, только холёный весь. Веришь мне?