ДУШАНБИНСКИЕ КАРТИНКИ - страница 4



И буду я спасён…

«Говорю тебе нежно и ласково…»

Говорю тебе нежно и ласково,
Говорю тебе сладкое: «Ирушка!»
Для меня ты, как деревце. «Ивушка!» —
Пропою и оденусь я наскоро.
Я на улицу радостно выбегу —
Побегу я под дождь светлой горницей,
Полечу в небеса белой горлицей —
Караваем я солнышко выпеку.
Дождь на лужи спокойно уляжется,
Коль высокое небо лишь любится,
Вдохновенье сердечное сбудется —
Узелками любимой развяжется.

«Болезнь меня свалила…»

Болезнь меня свалила,
И Смерть в лицо дохнула,
Но ты со мною, мила, —
Мария, из аула.
Аул тот на Парнасе —
Поэты там живут,
Летают на Пегасе,
Смеются и поют.
Им нимфы верно служат
И чаши подают —
С богами люди дружат,
Живой храня уют.
Их учит разуменью
Учитель, Аполлон, —
Дарует вдохновенье
Рукою щедрой он.
И оды, и сонеты
Марией15, той святой,
Заботливо согреты —
Крещёною водой!
И жизнь продлится снова,
Как это было встарь —
Поднимет к солнцу Слово
И укрепит алтарь.

ГОРОД ЖЕНЩИНЫ

Посвящается Галине Ярыгиной16

Иду я городом, в котором ты живёшь.
Не знаю только улицы и дома.
Встречаю Ночь. Под руку сам её ведёшь:
В руках звезда горит, огнём – корона.
Иду я городом средь множества сердец.
Не знаю только имени и взгляда.
Вручают нимфы мне серебряный венец
По памяти древнейшего обряда.
Как будто вор, я тенью обхожу дома.
Не знаю только знака – телефона.
О боже, праведный, ответь, где спит она.
Зачем молчит она, не слышит стона?
Прошёл я городом, в котором ты живёшь, —
Тебе на улицах оставил сердце.
Но срок придёт, меня в дорогу позовёшь —
Покорно скрипнет в ночь тугая дверца.

НАШЕМУ МИРУ

Авторский плод раздумий и размышлений

над явлениями и событиями,

происходящими в современном мире.

Счастливый тем, что я единен
С родной землёй и всем народом,
И пусть терзают душу льдины
Огрехов быта, злой судьбины,
Я не сбегу от мира Лотом.
Страдает мир за прегрешенья,
За все проступки и слова,
Не зная чести, уваженья,
Ни светлых звёзд расположенья —
Его оставила сова.
И ныне он, больной, безумный,
Объятый бесом суеты,
Пылает страстью, как Везувий,
Срывает мзду толпою шумной
И рубит сук, и жжёт мосты.
Но как его такого бросить
На серный дождь и смольный яд,
Когда кислы на листьях росы,
Когда тайфуны, смерчи, грозы
И без того нам суд чинят?
И вот стоит сейчас у края:
Что натворил? Куда пришёл? —
Природу, к счёту прилагая,
Своим желаньям потакая,
Он стал лицом от злости жёлт.
Как бросить мне его больного?
Отчасти сам во всё виновен —
Так много в жизни сделал злого,
Так мало совершил такого,
Чтоб был собою я доволен.
Мой мир разбитый и распятый,
Прости мою печаль и лень.
Минует жуть – зарёй объятый
Восстанешь ты, живой и святый
На каждый век и всякий день!

«Пишу стихи не напоказ …»

Пишу стихи не напоказ —
Я их пишу, как сам умею.
Неспешно свой веду рассказ
И врать читателю не смею.
Пишу я просто, без прикрас,
Сжигая зло, добро я сею
Во всякий день и каждый час —
За каждый слог подставлю шею.
Пишу стихи не напоказ…

МУДРЕЦАМ И ПОТОМКАМ

Где ты, Солон, мудрейший старец?
Где ты, Фалес, а с ним – Минос,
Биас, Клеобул, Хилос-страдалец?
И ты, Питтак? – таков вопрос.
Семь мудрецов Эллады давней,
Давно уж стёртых городов, —
Забыта плоть былых преданий,
Осталось имя мудрецов!
Так землю мудростью вспоили,
Подняли греческий народ —
Подняли дух, рог изобилий,
И принесли деяний плод.
До нашей эры было это.
Так было раньше. А сейчас?
Мудрец не знает блеска света.
Его не знает светский глаз.
Мудрец сегодня – скромный нищий:
Не знает мзды его рука.
И хоть приют его – на днище,