Дыша вечерней прохладой, летние сумерки наполнили город розовым светом. Суетливая толпа растворялась в мелодии вечернего города.
Андрей бесцельно брел по улицам, задевая спешащих прохожих, машинально опускаясь в подземные переходы, останавливаясь на красный глазок светофора.
Возле клуба, где вчера отмечали с друзьями Светкино вступление во взрослую жизнь, он лоб в лоб столкнулся с Кузей – бывшим одноклассником Витькой Кузьминым. Тот хлопнул Андрея по плечу.
– Суслик, привет! Че нос повесил? После вчерашнего головка бо-бо? – добродушно подмигнул он.
Андрей отмахнулся.
– Проехали вчерашнее, – выдавил он из себя, – сегодняшнее достало.
– Проблемы? – снова хлопнул его по плечу Кузя. Была у него такая дурацкая привычка. – «Колеса» подкатим, и фиговое сегодня плавно перейдет в радужное завтра.
– Н-нет,… – нерешительно произнес Андрей, раздумывая, не кайфонуть ли в самом деле и не послать всех куда подальше.
Кузя не настаивал.
– Документы сдал? – тотчас переменил он тему.
– Нет, – мрачно ответил Андрей. – Светка залетела, так что накрылся институт медным тазом.
– Че так сразу? – искренне удивился Кузя. – Степуху получишь, родаки подбросят. Перебьетесь.
Андрей окинул Кузю раздраженным взглядом.
– Ты сам-то пробовал? – спросил он, не разделяя Кузиного оптимизма.
Неизвестно, чем бы закончился их разговор, если бы не высыпавшая на тротуар из припаркованной иномарки компания. Стало шумно, веселые приветствия то и дело перемежевывались с подначками и шутками. Все дружной толпой двинулись к клубу на отходняк.
Атмосфера здесь была привычная – все тот же полумрак, те же разноцветные шары под потолком, все та же дико ревущая музыка, вполне довольные жизнью знакомые лица.
Лишь Андрей сегодня чувствовал себя здесь не в своей тарелке. Банка пива подпортила и без того испорченное настроение, разбередив дремавшее в нем чувство раздражения и зависти. Гремучая смесь этих чувств породила в нем озлобленность. Потягивая пиво, нехотя односложно отвечая на вопросы, он между тем исподлобья поглядывал на своих в доску ребят, не сделавших ему ничего плохого, с каждым из которых еще вчера он мог решать любые проблемы. И что оказалось? Один-единственный день развеял его иллюзии о любви, дружбе и прочей фигне. Он, конечно, не сомневался, что друзья и сейчас подкинули бы пару-тройку советов, может, спонсорнули бы, кто сколько мог. Но понимал он также, что, очистив таким образом совесть, они продолжали бы оставаться в привычной для них комфортной жизни, наслаждаясь ей по праву молодости. Но уже без него. В этом не было ничьей вины, как и в том, что жизнь одним днем разделила их по разные стороны. И в этой компании отныне ему места нет, понимал Андрей. Это-то понимание и вызывало в нем озлобленность. Ему все еще хотелось укрыться в уютном тепле привычной жизни. Холод неизвестности пугал его. Чтобы не расстраиваться еще больше, он не стал задерживаться, чем вызвал немалое удивление остальных. Впрочем, непродолжительное удивление. И эта, казалось бы, незначительная деталь тоже задела Андрея.
Выйдя из клуба, он вдруг остро ощутил, как ему недостает Светки. Так получилось, что его собственная боль звучала в унисон с ее болью, подавив в нем тем самым чувство обиды.
