Не понимая, к чему она ведет, Ленка ждала продолжения. Помнится, Елена тоже сетовала, что Православная культура занимает всего лишь час в неделю. Понятно, это мало для любого предмета, тем более такого необычного. Но ведь учебная программа формируется в министерстве – разве можно ее менять?
– Поэтому у меня к вам предложение: не хотите взять еще девять часов продленного дня? Тогда вы и детишек будете чаще видеть, и заработаете побольше… Еще и нас выручите! У нас сейчас нет человека на продленку.
Первым движением Ленкиной души было крикнуть: «Нет!» Вторым – сказать то же самое тихо и вежливо, однако твердо. А в третий момент она вспомнила о Елене, безнадежно мечтавшей иметь эти самые продленные часы. Подруга на них почти не надеялась, считая, что, когда встанет с больничной койки, они уже будут заняты. И если Ленка сейчас откажется, их действительно отдадут кому-то еще, найдут в конце концов человека…
– Что тут думать, Елена Ивановна! Соглашайтесь. Детки у нас хорошие, а мы, если что, поддержим…
Она всегда хотела всех поддержать!
– Хорошо, – с усилием выдавила из себя Ленка.
– Вот и славно! Ваш предмет будет по средам пятым уроком, а продленка – в понедельник, среду и пятницу с часу до семи.
Так что через день сможете общаться с классом, а следующий день – свободны. Вы молодая, вам иногда и отвлечься надо от нашей школьной мороки.
Ленка благодарно кивнула. Вот нежданный подарок Иоанновне – лишние девять часов для ее бесценной Православной культуры! А сама Ленка безумно рада тому, что сейчас спустится по лестнице, откроет входную дверь и вырвется на свежий воздух. Будет захлебываться им, наслаждаться; кинется в привычный уличный мир, где можно, наконец, стать самой собой. А еще там деревья, едва начинающие желтеть, трава под ногами – природа… И золотые потоки света, так похожие на что-то приятно волнующее, что Ленка узнала совсем недавно… на солнечный облик Вещего Олега.
– Зайдите сейчас в административную часть к секретарю, – продолжала между тем Кира. – Она у нас кадровик по совместительству. Скажите ей, что мы с вами договорились на девять часов продленки.
Дополнительно. Елена Ивановна, что с вами?!
Оказывается, снова еще не конец! Природа, воля – всё это отодвинулось за опасный визит к человеку, заведующему кадрами. А кадры – дело серьезное: там паспортные данные, дата рождения, фотография… А Ленка так и не надела темные очки…
Стол, возле которого они с Кирой стояли, поехал куда-то вбок, в то время как потолок начал снижаться. Кира схватила стакан воды, приготовленный для ораторов, и плеснула из него Ленке в лицо.
– Садитесь, садитесь!
Кто-то из еще остававшихся в зале учительниц, проходя мимо, подвинул кресло, и Ленка рухнула в его прохладно-упругую кожаную глубину. Опять она, дура, делает всё не так. Не может держаться, не привлекать к себе внимания. Но отдел кадров после того, как всего минута отделяла ее от радости и свободы! И потом, она ведь беременная. Ее и на сохранение клали потому, что был обморок, а теперь вот, значит, опять…
– Дышите глубже, – хлопотала над нею Кира. – Дышите, дышите… Вижу по лицу, что вам уже лучше! Скорее всего, вы просто переутомились.
– С чего это она переутомилась? – вполголоса спросила выходившая из зала учительница свою подругу – ту, которая подвинула кресло. – Учебный год еще и не начинался!
– Мне тоже от педсоветов скоро плохо будет, – в дверях ответила подруга.
