И в это время я поняла, что все в мире бизнеса только делают вид. Вряд ли найдешь человека, который открыт и честен – такие долго не задерживаются в мире капиталистических акул. Даже у самых великих меценатов и деятелей очень много скелетов в шкафу, и эти костяки словно подхлестывают бизнесменов надевать маски успеха, как дорогие костюмы или аксессуары.
Мда, вам могло показаться – какого же ещё хрена мне надо? Что я тут горожу? И богатый бизнесмен, и молод, и успешен… Эксцентричность только подстегивает к нему интерес ухоженных бизнес-леди, но…
Это тоже всё было только маской, обманом, фикцией. На самом деле всем в фирме рулил его отец, седовласый мужчина с холодным взглядом, а сын был только марионеткой в умелых руках. И дергался Павел под умелым управлением с девяти утра до семи вечера, а вот потом…
Потом Павел выпускал внутреннего демона и старался залить алкоголем пылающий внутри огонь протеста. Но алкоголь только разжигал пламя сильнее, поэтому по ночам я закрывалась в спальне, и слушала, как Павел заползал в номер. Частенько он был не один. Утром ночные гостьи исчезали, оставляя за собой запах перегара и дорогих духов.
Я считала дни до возвращения. Вздрагивала и молилась всем богам, чтобы хлипкая дверь спальни выдержала, когда пьяный Павел пытался отворить её лбом и стучал кулаками, требуя исполнения супружеского долга.
Конечно же тетке я говорила по Скайпу, что всё нормально и что у нас всё хорошо. Не могла я сказать иначе – она же волновалась. А уж когда с нашей фирмой подписали многомиллионный контракт, и Павел предложил мне отпраздновать успешное завершение нашего договора в Италии…
Надо было видеть радостное теткино лицо, когда она узнала, что её племяшка сгоняет ещё и в Италию, наберет магнитиков и потом, под «Кьянти» Катюшка будет рассказывать о заграничных чудесах и богатой жизни. Я не могла разочаровать тетку, да и самой хотелось увидеть ещё что-нибудь кроме булыжных мостовых, строгих домов и холодных улыбок.
И ведь сосало под ложечкой и хотелось послать Павла как можно дальше, но… Это сладкое слово «ха-ля-ва» заставило забыть его ночные заползания в номер после фуршетов и встреч. И я заставила себя забыть, как его опухшее лицо по утрам приводили в порядок три вызванных массажистки.
– Да не парься ты, Катюх! Слетаем, пожуем пиццы, полазим по скалам, – с улыбкой говорил тогда Павел.
И вот тут бы мне насторожиться, но внутреннее чутьё молчало. Оно предвкушало новые впечатления, ведь в Италии такие магазины, такие шмотки, что мои сослуживицы языки проглотят вместе с договорами от зависти…
– Я не знаю…
– Всё включено, Кать, а мне нужно после этой душилки вдохнуть немного ветра свободы, – Павел расслабил галстук. – Я плачу за всё.
Спустя несколько часов на самолете я предвкушала, что выйду в аэропорту «Милан-Мальпенса», но частный самолет приземлился на лугу, который мало походил на столицу мирового шопинга.
– Где это мы? – осмотрела я вздымающиеся вокруг скалы, замок на горе и красные кирпичные крыши домов внизу.
– Мы в Арко, милая, – подмигнул Павел. – Не ссы, тут я всегда расслабляюсь после трудных переговоров и разных важных встреч.
Сейчас Павел был трезв как стекло. Он расправил плечи и с любовью озирал хмурые горы, словно давних знакомцев, по которым очень сильно соскучился.
– Ты хочешь затащить меня в горы? – подозрительно спросила я. – Вообще-то я думала о Милане.
