Но я забыла и о ссадинах, и о сломанных ногтях, когда встала в полный рост на травяной площадке. Передо мной открылась действительно чудесное зрелище – голубая вода озера Гарда поблескивала внизу бликами солнца, раскинувшийся Арко приветливо краснел черепичными крышами. А кругом цветы, цветы, цветы: пионы, дикие тюльпаны, анемоны, альпийские лютики, горечавки и примулы.
Я никогда не видела столько красоты в одном месте. Просто захватывало дух и я подняла руки к небу и прокричала:
– Как же здесь хо-ро-шо!
– Мне тоже нравится, – откликнулся Павел, сматывая веревку и проверяя карабины после восхождения.
– Павел, это… это действительно чудесно. Спасибо тебе огромное, что показал мне такую красоту.
Я даже закружилась, чувствуя в теле легкость и свободу.
Это было действительно чудесное зрелище. Я фотографировала виды гор, камни, цветы, голубую поверхность озера внизу. И так захватывало дух, что я досадовала на фотоаппарат, что он не может передать ароматы цветов и свежее дуновение ветра.
– Скоро будет закат, вот тогда ты увидишь ещё больше, – произнес Павел. – Я сюда езжу заряжаться энергией, от этого зрелища каждый раз просто крышу сносит.
– А как скоро будет закат?
– Через пару часов. Потом мы как раз успеем пройти опасный участок до темноты. Не распахивай глазенки, я там проходил десятки раз. А вернуться к Алессандро мы сможем при помощи фонариков, – Павел показал два черных цилиндрика.
– Я тебе верю, – сказала я, внутренне содрогаясь оттого, что придется лазить по камням в темноте.
– Не бойся, всё будет хорошо, – Павел подошел и обнял меня.
Я почувствовала тепло его тела. Его руки крепко обнимали, даря поддержку, как недавние веревки на камнях. И глаза…
Его колдовские глаза манили к себе…
Я утопала в них…
По телу пробежали мурашки, дышать почему-то стало трудновато. Его руки притянули меня ближе…
Я ответила на поцелуй…
А после был закат. Чарующие солнечные лучи превращали небо в гигантский абажур, который без остатка лил свет на землю. Солнце садилось над горизонтом в желто-малиновую дымку, словно погружалось в небесную кровать и укрывалось непроглядным покрывалом. Цветы склоняли головы, словно в почтении перед величием окружающей красоты. Камни раскрашивались в красно-оранжевый цвет и словно вздыхали, перед уходом небесного светила.
Руки Павла удерживали меня от вскакивания и побега за телефоном. Он шептал на ухо:
– Смотри, такое тебе ни одна фотография не передаст.
Алый диск солнца погружался в свою зыбкую купель. Откуда-то набежали небольшие облачка и окрасились фиолетово-сиреневым цветом, выделяясь на небе лоскутами радости и счастья. Ветерок тихонько напевал и покачивал траву, а та тянулась, тянулась к солнцу, чтобы захватить последние лучи, чтобы в последние секунды оказаться обласканным последним солнечным зайчиком.
Всё было прекрасно, вот только подкрадывалась небольшая грусть. Я понимала, что скоро всё это закончится. И закат, и моё фиктивное замужество. Всё пройдет, как спелых яблонь дым…
Пока было классно лежать в объятиях Павла и смотреть на красоту природы, и слышать, как бьется его сердце, и ощущать в теле неземную легкость. Пока… Пока не скрылся последний луч солнца и сумерки не начали запускать свои дымчатые лапы в долину.
– Это… Это действительно было хорошо, – сказала я, высвободившись из объятий и поцеловав Павла.
– Да, я думаю также. Когда провожаю здесь солнце, то словно умираю, а когда встречаю внизу рассвет, то рождаюсь вновь. Но вижу, что тебе не терпится спуститься вниз. Да и Алессандро нас уже заждался. Собираемся, Катюха, – подмигнул мне Павел.
