И все же я его узнала.
Как минимум раз в месяц мне снился мужчина с зелеными глазами. Хотя нет. «Зеленые» – не самое подходящее слово, чтобы их описать. Они завораживали. Глубокие, сверкающие яркой зеленью, с серебристыми крапинками, которые, казалось, притягивали свет. В тех снах мужчина глядел на меня, как будто терпеливо ждал. Порой его глаза внушали тревогу, но иногда дарили уверенность в себе, и я ощущала себя почти в безопасности.
– Смотри, куда идешь, – прорычал он, вновь ставя меня на ноги.
– Прелестно, – пробормотала я. – Что ж, спасибо за…
Однако он уже развернулся и зашагал прочь.
Провожая взглядом неприветливого грубияна, я стряхнула с себя оцепенение. Конечно же я его не знала. Просто меня потрясли события сегодняшнего утра.
Я обернулась, чтобы отыскать Тайбриса. Брат наблюдал за стражниками, которые спускались с крыш, окружающих деревенскую площадь.
– Прис, все хорошо? – Асиния сжала мне плечо. На ее бледном лице с бескровными губами выделялись лишь темные глаза.
Вероятно, я выглядела столь же потрясенной. Конечно, всегда существовала вероятность, что найдется кто-либо из испорченных, но развернувшегося перед нами зрелища не ожидал никто.
– Я справлюсь, – проговорила я. – А ты?
Она просто кивнула. Мы стояли и смотрели друг на друга, а потом кто-то рассмеялся. Этот звук, пробившийся сквозь мрачную толпу, показался настолько неуместным, что Асиния вздрогнула. Мы обернулись.
Абус, на лицо которого вернулись краски, обнимал родных. Его мать улыбалась, отец хлопал сына по спине. Теперь семья Абуса получит пять серебряных монет – подарок от короля. Согласно традиции, здесь же, на площади, состоится празднование, на которое приглашаются все жители деревни – каждый принесет с собой еды сколько сможет.
Отцу Абуса удалось даже выменять поросенка, что с раннего утра жарился на вертеле. Аромат мяса плыл по деревне, проникая в открытые окна и просачиваясь под двери.
При мысли о еде желудок неприятно сжался. Взглянув на меня, Тайбрис открыл рот, однако к нам уже проталкивался Нэйтан.
– Что ж… ужасная сцена. Кто останется праздновать? Мне нужно выпить.
Солнце взошло совсем недавно, но я почти не сомневалась, что после случившегося уже к полудню половина деревенских жителей будет изрядно навеселе.
Проследив за Нэйтаном, направившимся к вину, Тайбрис повернулся ко мне.
– Иди домой, проверь, как там мама, – осторожно произнес он. – Я останусь здесь.
Я-то понимала, что брат вовсе не горел желанием праздновать и, наверное, предпочел бы побыть один. Вот только кто-то из нас непременно должен остаться и сделать вид, что веселится, иначе наша семья привлечет ненужное внимание. По правде говоря, не представляю, как кто-то сможет сидеть и есть всего в нескольких шагах от того места, где погибли бабушка и дедушка Лины. Их хорошо знали в нашей деревне, однако тела уже убрали, а кровь смыли, будто этих людей никогда не существовало. И в скором времени большинство соседей начнут во весь голос благодарить богов за избавление деревни от одной из испорченных.
Тайбрис просто стремился избавить меня от этого зрелища.
– Ты прав. Посмотрю, как она себя чувствует, – с благодарностью кивнула я.
Вообще-то, добиться освобождения от участия в церемониях Изъятия и Одарения было непросто, и маме позволили только потому, что видения могли настигнуть ее в любой момент, а это непременно привело бы к нарушению порядка на площади.
