– Провожу тебя домой, – вызвалась Асиния. – Только маму предупрежу.
Она отошла, а я встретилась взглядом с Толом, который стоял рядом с родными Абуса. Он улыбнулся мне, и я – хотя внутри все переворачивалось от недавних событий – непроизвольно покраснела. Прежде я не испытывала застенчивости рядом с мужчинами, однако всякий раз при виде суровой красоты Тола в животе словно трепетали крылья. Его сестра Чиста подалась вперед и что-то прошептала ему, а я поспешно отвернулась. Хватит на него пялиться.
Неподалеку болтал с друзьями Крейлор, так сильно повышая голос, что все поблизости, несомненно, слышали их разговор. Покачав головой, Тайбрис зашагал прочь – вероятно, чтобы налить себе выпить. Ему никогда не нравился Крейлор. И я понимала его чувства.
Все мужчины в нашей деревне должны были учиться сражаться, чтобы в случае призыва выступить против фейри, если те вдруг проникнут за наши границы. Мальчиков тренировали с юных лет, и существовал лишь один способ избежать подобной боевой подготовки – избрать путь служения богам. Именно так поступил Крейлор, который теперь стал послушником и учился у деревенской жрицы.
– А потом жрица показала мне внутреннее святилище, – заявил Крейлор с самодовольной улыбкой на лице.
Я застыла на месте.
Если Крейлор мог попасть во внутреннее святилище, у него имелся доступ к пустым океартусам. Вдруг у меня получится проследить за ним и… одолжить один из камней?
Песнопения жрицы я выучила наизусть. Что, если удастся заставить камни принести мне пользу? Пульс внезапно участился, в голове беспорядочно заметались мысли.
– И тебя пустили в такое священное место? – фыркнул один из его друзей.
– Конечно. – Крейлор выпятил грудь. – В конце концов, следующие три года я буду проводить церемонии.
Сама мысль об этом вызвала дрожь. Еще в детстве Крейлор слыл высокомерным задирой. Он всегда лишь ухмылялся, глядя на деревенских попрошаек, и не гнушался использовать богатство и репутацию семьи, дабы получить все, что хотел. Он и в служители богам подался только для того, чтобы не тренироваться вместе с теми, кого считал ниже себя.
Мимо прошел Тол, отвлекая внимание Крейлора от разговора.
Эти двое ненавидели друг друга, несмотря на то, что оба с детства пользовались всеми привилегиями, какие только имелись в деревне, а их отцы были хорошими друзьями. Однако в отличие от Крейлора, одержимого желанием проявить себя, Тол вырос добросердечным человеком.
Вернулась Асиния и подхватила меня под руку.
– Как нелепо, – пробормотала она, когда Тол совершенно проигнорировал Крейлора. – Пойдем-ка к твоей маме. – Асиния слегка потянула меня вперед.
Шаркая ботинками по мощенной булыжниками деревенской улице, мы направились к моему дому. Но перед мысленным взором я все еще видела, как кровь бабушки и дедушки Лины лужей растекалась по камням площади.
Интересно, что сказала бы Асиния, признайся я, что однажды вполне могу разделить судьбу Лины? Если у меня не получится выбраться из этой деревни, то вполне вероятно, что в один прекрасный день я точно так же буду стоять на помосте и наблюдать, как убивают Тайбриса с мамой, а их тела утаскивают прочь, словно бы они ничего не значили. Но нет, нужно молчать. Если подруга сохранит мою тайну и надзиратель об этом узнает, Асиния тоже умрет.
Бóльшую часть пути до дома мы прошли молча. Наконец, глубоко вздохнув, Асиния заметила:
