Народные волнения в Петрограде
Январь 1917 года в Петрограде выдался морозным и снежным. Ходили слухи, что на подходе к Петрограду занесло снегом эшелон с хлебом. Сергей и сам видел, когда ехал после каникул в Петроград, как много людей расчищали железнодорожное полотно, занесённое метровым слоем снега. Положение с продовольствием в столице
действительно резко ухудшилось, и это способствовало усилению недовольства у жителей Петрограда.
Учёбу в художественном училище Серёжа продолжал, не смотря на полученное увечье. Постепенно он начал привыкать к грыже, к этому неприятному обстоятельству. Ему даже удалось купить специальный бандаж, который поддерживал грыжу, чтобы она не выпадала. В первое время она была не большая.
В художественном училище, в конце января, произошло важное, знаменательное событие: туда пришёл читать лекции по технике живописи знаменитый художник Илья Репин. Жил он не далеко от Петрограда в Финском посёлке Куоккала. Здесь художник поселился ещё в 1899 году со своей второй женой.
Серёжа был знаком с творчеством Репина: в 1915 году он посетил вместе с отцом Третьяковскую галерею, в Москве, видел его известные картины. Особенно на него произвела впечатление картина, где Иван Грозный убивает своего сына. Лекции по технике живописи читали в училище и другие известные художники. Эти лекции студенты очень любили.
В феврале Сергей перебрался жить к Аркадию Ройтману. Тот снимал комнату размером двадцать квадратных метров в полуподвале многоквартирного дома, на Суворовском проспекте. К Альбитским Серёжа заходил не часто, и, однажды, троюродный брат Вениамин сообщил, что дядя Увенарий умер. Отпевание и похороны назначили на третий день после его смерти. На похороны с Сергеем попросился и Ройтман. Началось голодное время, и друзья рассчитывали на поминках поесть. От дома, где жили Альбитские, до Исаакиевского собора гроб с покойником везли на похоронной карете, а следом шли провожающие родственники, друзья, священнослужители и просто зеваки. Всего около ста человек. Путь был не длинным, дядя, работая в Исаакиевском соборе, обычно ходил от дома до собора пешком.
В колонне провожающих люди не громко разговаривали.
– Сколько лет покойному? – поинтересовался Аркадий.
– Восемьдесят пятый пошёл, – пояснил Серёжа.
– Нормально пожил, не всякому удаётся дожить до этого возраста, – вступил в разговор, идущий впереди мужчина в модном пальто с каракулевым воротником.
На полпути похоронную процессию остановил отряд конных казаков. В февральские дни часто проходили демонстрации рабочих, протестующих против роста цен и ухудшения своего положения. Командир казачьего отряда издалека принял колонну за такую демонстрацию. К похоронной процессии присоединились ещё какие-то люди, и количество провожающих увеличилось вдвое.
– Кого хороните? – спросил офицер у дяди Аристарха, сидящего в карете, рядом с гробом.
– У вас наверняка много посторонних примазалось, – сказал офицер. – Вы кто будете?
