– На твоем месте, мой брат, я бы давно озаботилась этим вопросом.
И зачем только она заговорила о детях, вернее, о том, как они зачинаются? Мысль о приятности этого действа в мгновение ока опять возбудила мужчину... Он потянулся к супруге, просто не мог удержаться, женщина, что еще прошлым днем была ему незнакома, сегодня кружила голову как молодое вино. И Логан подумал, что дело не в последнюю очередь в запахе... В этом, как она там сказала, трифоле, лунном цветке. Знала б она, кто он есть, ни за что бы не мыла волос этим отваром...
Лунный Дол, лунный цветок... Казалось, ему на роду было предписано жить в этом месте.
И тут эта Кендра, желая, он понял мгновенно, насолить леди Блэкнесс, спросила:
– Ты уже слышал о Робби?
Робби был сыном Дугласа Блэкнесса от первого брака, о нем тот нечасто упоминал, а думал, кажется, еще меньше: тот был мал, хил, как казалось отцу, и не достоин внимания до своих хотя бы двенадцати лет. Любой, не державший боевого оружия, не казался Блэкнессу человеком... А уж семилетний мальчишка подавно.
У Логана не было сына – он, несмотря на уговоры отца, не спешил обзаводиться семьей – но зато у него были Кам и Климейн, брат и сестра, сорванцы, которых он очень любил. Робби был, верно, не старше этих двоих... И что-то в Логане возмутилось против его похитителей.
– Робби похищен? Как это вышло? Когда? Что требуют похитители?
– Да-да, – поддакнула леди Хартвик, – расскажи мужу, как избавилась от ребенка. Ты всегда к нему ревновала, мне ли не знать!
У Брианы потемнело в глазах, так явно, словно ночь наступила, и кровь ударила в голову, затмевая рассудок.
– Лгунья! – закричала она. – Ты знаешь, как сильно я люблю Робби, он мне все равно что родной. Я вырастила его!
– Ты только делала вид, что любила, хотела, чтобы Дуглас поверил, какая ты добренькая, тогда как на самом деле...
Девушка закричала, словно ей нож в спину воткнули и провернули в ней дважды: не понимая, что делает, она кинулась к Кендре и почти вцепилась ей в волосы, когда крепкие руки, обхватив ее сзади за талию, приподняли над полом и прижали к горячей груди.
– Ну-ну, – услышала она голос над ухом, – Кендра не хотела обидеть тебя, а если даже хотела... сейчас извинится. – Последнее было сказано явно не ей и таким твердым тоном, что ослушаться было бы невозможно.
Вот и Кендра, кажется, не решилась: сначала только сопела, не в силах выдать ни слова, и только через минуту-другую – Логан ждал не отступая – процедила краткое: «Извини».
У Брианы все еще внутри клокотало, ей казалось, муж чувствует этот вулкан, закипевший в крови и текущий по венам под его пальцами, все еще обнимавшими ее со спины, но злость отступила. И стыдно стало до дрожи. Как могла она до такого дойти?
А мужв выпустил ее и спросил:
– Итак, что случилось?
Стараясь не смотреть на золовку, Бриана начала говорить:
– Робби гостил у бабушки в Броксборне, как я уже говорила. Провел там последние три недели (леди Макклаффлин очень просила прислать его) – я отправила его с надлежащей охраной, и все было в порядке, пока Дол не наполнили слухи о том, что гунны переступили границу и движутся к замку. Я испугалась, что они дойдут и до Броксборна – сама леди Кендрик, – Бриана кинула быстрый взгляд на стоявшую столбом женщину, – повторяла неоднократно, что мальчика лучше б забрать, что ты, коли что-то случится, не простишь мне смерти ребенка – и я велела гонцу доставить письмо, в котором просила отправить Робби домой. – Бриана дернула головой. – И лучше бы он оставался на месте: гунны до Броксборна не дошли, зато горцы из Армадейла, воспользовавшись моментом, спустились в ущелье и, перебив всю охрану, похитили мальчика. Мы узнали об этом от раненого охранника, с трудом добравшегося до замка... Сами горцы пока требований не предъявляли, но ты сам говорил, им нужна дорога на Беннебридж...
