— Что вообще за бред такой?! Что ты вообще несёшь, Шувалов?!
— А ты правда думала, что я позволю тебе вредить мне и мелко пакостничать? Я прекрасно осведомлён о том, насколько мстителен и, что куда хуже, изобретателен женский пол. Я не позволю издеваться над собой.
— А если дети что-то разобьют? — ощетинилась я. — Тоже счёт им выставишь?! Ты вообще в своём уме?
— А ты следи за тем, чтобы не разбили. Ты же, считай, их мать. Заниматься ими - твоя прямая обязанность.
Вот же ж гад, а! Ну как можно было быть таким раздражающим?!
— На данный момент ты уже должна мне полтора миллиона. Давай договоримся, что лучше эту цифру не увеличивать. С учетом названной тобой зарплаты, ты не очень востребованный специалист и, скорее всего, не являешься ценным сотрудником, а это значит, что только сумму вазы ты мне будешь выплачивать тридцать месяцев. Я не хочу красть твои лучшие годы, так сказать, — усмехнулся Шувалов.
Проклятье, да он издевался надо мной! Откровенно, нагло издевался и получал от этого ни с чем несравнимое удовольствие!
За этим я и нужна была здесь.
Он ведь ещё в первый день нашего общения так и заявил - что испортит мою жизнь и сделает это по максимуму.
И, я Вам скажу, он прекрасно справлялся со своей задачей!
От бессилия я сжала руки в кулаки, по-моему ещё и покраснела. От гнева, разумеется.
Будь я чуть менее зависима от Константина и обязательно разбила бы фарфоровую чашку об его пустую голову.
Но нельзя.
Нужно было сдерживаться.
Обязательно.
Ради мальчиков.
— На самом деле, мне тебя жаль, — раздумав некоторое время, сказала я.
— Да неужели? — Судя по надменному лицу Константина он мне не поверил.
— У тебя какие-то психологические проблемы, бог весть знает какие, а ещё у тебя нет сердца. А тем, у кого нет сердца очень тяжело. Они не могут испытывать ни радость, ни сострадание, ни счастье, ни любовь. Поэтому их нельзя обвинять в том, что они не могут подарить таких же чувств. Им просто неоткуда их взять. На самом деле, как бы богат ты не был, ты очень бедный человек. Что с тобой такое случилось в прошлом, что ты стал таким бездушным и чёрствым?
— У всех свои теории на этот счёт, — равнодушно усмехнулся Шувалов.
Кажется, его ничуть не тронули мои слова.
Что, опять же, подтверждало их правдивость.
— Думай, что хочешь. Хочешь - шути. Но одно я могу сказать тебе точно - придёт время и ты пожалеешь о том, как вёл себя с детьми.
— Угрожаешь?
— Предвижу будущее. В котором ты останешься без любви и уважения своих сыновей, если не изменишь своего поведения. О чем впоследствии очень сильно пожалеешь.
6. Глава 5
— Будь все трижды проклято… Анфиса! Титова, черт тебя подери!
Я не отвечала. Специально. Вот уже десять минут.
Закрылась у себя в ванной и не выходила оттуда.
Сердце разрыдалось, но я заставляла себя держаться.
Шувалов отцом назвался? Назвался. Настоял на переезде к нему домой? Настоял. Я, между прочим, ничего такого не требовала. Вот пусть теперь познаёт радости родительской жизни.
Он ещё недавно весьма брезгливо отзывался о воспитании и уходе за детьми, мол, женщина это должна, это легко и вообще заложено в генах… ну так вот пусть и познаёт теперь всей красе, насколько это легко.
Правда задаться целью проучить - это одно, а проучить на самом деле - уже другое.
Долго выдержать плач близнецов я не смогла.
Почти бегом отправившись в их спальню, вошла туда, бросив на их непутевого папашу злой взгляд.
