Но всё-таки гораздо сильнее я переживала из-за Дариона Керта и наших занятий. В прошлый раз мы просто пили кисель и разговаривали, а что будет в этот?
Я узнала это совсем скоро.
— Доброе утро, — произнёс магистр, входя в палату, и посмотрел на меня настолько тёплым взглядом, что краска непроизвольно бросилась в лицо.
— Доброе…
— Хорошо, что ты оделась, как для улицы, мы сегодня не будем сидеть в помещении. Правда, для этого придётся воспользоваться амулетом переноса. — Керт подошёл почти вплотную и протянул руку. — Если ты не против, конечно.
— Не против, — ответила я, вложив свою ладонь в его, и поднялась с постели, на краю которой примостилась, ожидая магистра. Выпрямилась и запрокинула голову, вглядываясь в его сосредоточенное лицо. Оно было очень близко… настолько близко, что я могла рассмотреть сеточку мелких морщинок возле уголков глаз, короткие, но пушистые ресницы, небольшую горбинку на носу… И встретить его взгляд, который из тёплого отчего-то превращался в жаркий, волнуя меня до дрожи в коленях. — Я с удовольствием прогуляюсь…
— На прогулку это будет не слишком похоже, прости.
— А на что будет?
— Объясню через минуту.
Он поднял вторую руку и, не выпуская моей ладони, быстро коснулся указательным пальцем причудливого металлического браслета на своём запястье. Этот браслет состоял из цепочки и нескольких подвесок, напоминающих ключи и маленькие листочки. Керт трогал их, словно играл на музыкальном инструменте, но на самом деле он, конечно, набирал определённую комбинацию для амулета переноса.
Несколько мгновений — и у меня появилось ощущение, будто меня, как рыбу, поймали крюком за горло и тянут, тянут вверх. Голова закружилась, я прикрыла глаза, вцепляясь в руку Керта изо всех сил и мечтая, чтобы это поскорее кончилось.
— Всё, — выдохнул он ещё через секунду. — Можешь открывать глаза.
Голова действительно больше не кружилась, поэтому я послушалась, но ладонь магистра при этом не отпустила. Мало ли, где мы оказались?
А оказались мы в комнате, похожей на гостиничный номер из числа самых дешёвых, и дело было не только в обстановке — двуспальная кровать, застеленная старым покрывалом цвета детской неожиданности, выцветшие розовые обои, светильник, стол, два стула и тумбочка, — но и в том, что потолок над нашими головами явно говорил о том, что находимся мы под крышей здания. А под крышей всегда располагались самые дешёвые номера, в которых вечно что-то либо протекало, либо слишком дуло из какого-нибудь угла. Матушка Роза водила дружбу с хозяевами и хозяйками гостиниц в квартале, где находился бордель, поэтому я примерно представляла себе цену за подобный номер.
— И что мы будем здесь делать? — удивлённо спросила я, невольно косясь на кровать. Она здесь была самой большой и привлекала к себе внимание сильнее, чем что-либо другое.
— Садись, — ответил Керт, кивая мне на стул. — Я объясню.
Я послушно присела на краешек, пребывая в лёгком смятении — догадывалась, что магистр наверняка не скажет ничего приятного. Обстановка вообще не располагала к приятностям, даже с учётом кровати.
Нет, Шайна, нет. Какая кровать? Ты о чём думаешь?
— Прежде чем мы будем снимать с тебя блокираторы, следует хорошенько подготовиться, — сказал Керт, усевшись на соседний стул таким образом, что наши колени едва не соприкасались. — Как только мы их снимем, Огонь попытается сжечь тебя, ты это знаешь. Но знать мало, нужно понимать, как с этим бороться. Скажи-ка, Шайна… Бывало ли так, что ты испытывала какую-либо эмоцию, но старалась её подавить? Например, страх при поступлении в академию. Вряд ли ты наслаждалась им, наверняка уговаривала себя не волноваться, верно?
