— Есть! Оковы тяжкие падут. Темница — рухнет, и свобода нас встретит радостно… и братья меч мне отдадут.
Не кажи «гоп», пока не перепрыгнул. И вход заперт, и с мечом никто не торопится.
Да, теперь я вооружен, могу свободно передвигаться, но все еще в весьма ограниченном пространстве. И, согласно теории относительности, хоть и хожу, но продолжаю сидеть.
Еще раз, для очистки совести обошел камеру по периметру, но ничего интересного не заметил. Даже посланий от предыдущих сидельцев не обнаружил. Да и откуда? Время поголовной письменности еще не наступило, так что карябать стены некому.
А это значит, что выйти из темницы можно только через дверь. Которая заперта снаружи, и открыть ее может только тюремщик.
Дверь, к слову, глухая. Глазок для наблюдения за зеками еще не придумали. Слишком полагаются на колодки и цепи. Это хорошо. Можно не изображать покорного узника и ждать пока стражник подойдет поближе, а сразу занять выгодную позицию. И как только дверь откроется…
Взвесил в руках ломик. Весомый аргумент.
За хлопотами и не заметил, что в камере потемнело. Глянул в окошко — точно, уже звезды видны. Не понял? А где мой ужин? Кстати, подкрепиться не мешает. Нашел оставленный с обеда хлеб, но не успел надкусить.
Кажется, идет кто-то…
Метнулся к двери и замер. Тогда как мысли продолжали носиться, как угорелые, перебирая варианты. Почудилось или нет? А если придут, то один иди снова вдвоем? Успею вырубить достаточно быстро, чтобы не успели крикнуть? А если их будет трое?
Ф-фу… Угомонись! А то захлебнешься адреналином. Это ж все понарошку! Какая разница, сколько их будет? Даже если десяток… Убью сколько получится и на рестарт… В любом случае лучше, чем на кол. Заодно и экспы подзаработаю. В совокупности, глядишь, еще на уровень наберется.
Засов лязгнул, дверь заскрипела…
— Н-на!
Как только голова стражника просунулась в камеру, я тут же хрястнул по ней ломиком А когда тот, мертвый или просто оглушенный, повалился внутрь, подхватил падающее тело и рывком затащил в камеру. Толкнул в сторону, подскочил к двери. В проеме никого… Осторожно выглянул в коридор — тоже пусто.
Отлично…
Нагнулся, пощупал пульс. Мертв. Тот второй, который безымянный. Хорошо. Интересно, зачем он приперся? Лут? Мимо… Кроме связки ключей ничего не снимается. Жалко… Нагота меня не смущает, тем более, в потемках, но в одежде привычнее, да и дополнительная защита должна быть прописана.
Прислушался, вроде тихо. Можно и на выход.
Шагнул в дверь и оказался лицом к лицу с Хомой.
— И ты, Брут… — проворчал от неожиданности, одновременно хватая второго тюремщика за горло. Тот только захрипел и засучил ногами, синея на глазах.
Блин. Неправильно как-то дядьку убивать. Пусть троюродный, а все ж родня. Максим, видимо, тоже так думал, потому что самостоятельно слегка ослабил хватку, давая Хоме глотнуть воздуха.
— Мак… ма… — тут же заблеял тот. — Не… на…
Ну, понятно. Взывает к милосердию. Ладно, живи. Авось не зря игра тебе имя дала. Может, через тебя квест какой дадут.
Показал кулак, приложил палец к губам, отпустил. Перехватывая поудобнее ломик.
Хома так и сполз по стенке, держась за горло.
— Спасибо… — просипел спустя минуту. Сунул руку за пазуху и рывком сдернул с многострадальной шеи бечевку с ключом. Не таким огромным, как те, что на кольце у тюремщика. — Это от тюремной двери. Без него наружу не выберешься. Подожди немного, а как все угомонятся, тогда и беги… Прости… Я хотел тебе помочь… Но у меня же семья…
