— Заходи, — бросил он, распахивая дверь шире.
Проходя мимо него, я ощутила едва уловимый аромат геля для душа: нотки кокоса и лесного ореха, манящие к себе. Перед внутренним взором мгновенно нарисовалась картина, как Мартин, стоя под струями воды, намыливает свое тело мочалкой, как пена стекает по торсу…
Не об этом я должна сейчас думать! Я мысленно дала себе подзатыльник за разыгравшееся воображение и, как только Мартин захлопнул дверь, повернулась к нему с суровым взглядом. Я собралась смешать его с землей. Несмотря на разгулявшийся адреналин от волнения, смелость меня не покинула.
— Забери это обратно, — сказала я, выставив перед собой руку с пакетом. Мартин проигнорировал меня и прошел мимо.
— Не хочешь носить — выброси.
На миг я оцепенела от его равнодушного голоса. Но потом оставила балетки у порога и пошла следом за ним.
Его квартира-студия была зеркальным отражением моей по планировке, только в его интерьере преобладали коричневые и серые цвета и царила абсолютная чистота. Проходя вперед, я засмотрелась на книжный шкаф. Лишь одна его полка была занята книгами, другие же оставались пустыми. Мартин ведь переехал в эту квартиру всего три дня назад, и, наверное, еще не успел забить шкаф и сотворить бардак.
Я демонстративно поставила пакет с коробкой на письменный стол у шкафа и повернулась к Мартину, скрестив руки на груди.
— Теперь ты расскажешь, зачем я тебе нужна?
Вместо ответа на мой вопрос, он ухмыльнулся и протянул руку к бокалу красного вина, который стоял на кухонном столе.
— Хочешь перейти сразу к делу… Но я еще не услышал твоего согласия. Ты готова мне подчиняться? — с этими словами он поднес бокал к губам и сделал неспешный глоток, смакуя вино. В его движениях ощущалась раскрепощенность, он чувствовал себя хозяином положения. Чего нельзя было сказать обо мне. Капля за каплей из меня испарялась уверенность в своих силах.
— Я не могу согласиться на то, чего не знаю.
— Что ты уже себе надумала, Снежана? Я не собираюсь заставлять тебя делать противозаконные вещи. Просто хочу быть уверен в том, что ты меня не предашь.
Его голос дрогнул на последних словах. Возможно, раньше его часто предавали, после чего он перестал доверять людям? Или это лишь мои домыслы и он всегда был таким?
— Пока ты не скажешь конкретно, что тебе нужно от меня, я не соглашусь ни на что.
Он допил вино и понес пустой бокал в мойку. А когда тщательно вымыл его, развернулся ко мне со словами, вытирая руки полотенцем:
— Я тебе предложил два варианта. Третьего не дано. Ты не соглашаешься — и завтра же будешь объясняться перед друзьями за сегодняшнюю ложь.
Я едва не вскипела от злости.
— Ты самая последняя сволочь! — прокричала я. — Ты хоть знаешь, что случилось с той девушкой?! Она… — я осеклась. Из меня едва не вырвалось то, что я не смогла рассказать друзьям. Рядом с этим гадом я постоянно делаю такие вещи, которые в здравом рассудке никогда не сотворила бы.
Кожа моя начинала гореть от переполняющего меня гнева. Ему нужно дать выход, либо я не сдержу блок на даре. Разнесу всю квартиру.
Мартин не спеша подходил ко мне, несмотря на мой пылающий взгляд.
— Не приближайся! — заявила я, выставляя руку перед собой. Он уперся грудью в мою ладонь. Я с ужасом взглянула на свою кожу — она сильно покраснела. Так люто злилась я лишь однажды, пять лет назад, и тогда еще не умела держать блок на даре. Парень, который меня разозлил, потом попал в больницу. Соседи вовремя вызвали полицию, обратив внимание на шум, и она успела приехать до того, как могло случиться непоправимое.
